Обратный билет из Ада

– Я не знаю, что вам ответить. В каком-то смысле секс – тоже большой риск. – Когда Гедеон поднял глаза, к щекам Тайи прилила кровь. – Если бы Клео действительно использовала вас, она бы сама удрала посреди ночи с Лахесис в сумочке. А вместо этого она привезла вас сюда.

– Она действовала за моей спиной и…

– И совершила ошибку, – закончила Тайя. – Ошибку, которая обошлась ей дороже, чем вам. Мы оба знаем, в каком состоянии была Клео, когда вы привели ее ко мне. Но только я одна знаю, как бережно и нежно вы с ней обращались. Гедеон сердито фыркнул и раздавил окурок каблуком.

– Она была вдребезги пьяна, потому что я накачал ее виски. Что я должен был делать? Бросить ее?

– Вы заботились о ней. А когда она навзрыд плакала посреди ночи, вы утешали ее. Я никогда никого не любила, – призналась Тайя, – поэтому могу ошибаться, думая, что вы любите ее. Но я знаю, какое чувство испытываешь к человеку, который морочил тебе голову, а потом причинил боль.

– Тайя, Мал очень переживает из-за этого. – Гедеон взял ее за руку, не догадываясь, что инстинктивное сопротивление Тайи вызвано боязнью высоты. – Клянусь вам.

– Я не о том. Я хочу сказать только одно: если бы вы не были так обижены, то смогли бы посмотреть на случившееся ее глазами. Но если это вам не по силам, постарайтесь успокоиться, чтобы мы могли работать вместе.

– Мы будем работать вместе, – пообещал он. – Я сделаю все, что от меня потребуется.

– Вот и хорошо. – «Почему люди, боящиеся высоты, не могут противиться соблазну смотреть вниз?» – думала Тайя и все же продолжала смотреть на улицу, пока у нее не закружилась голова. Она сделала шаг назад, потом второй. – Какая гадость это головокружение.

– Все в порядке. – Когда Тайя пошатнулась, Гедеон взял ее за руку. – Вы справитесь.

– Думаю, что да. Более или менее.

У Клео не было возможности воспользоваться советом Ма-лахии. Трудно воздействовать словами или слезами на того, кто избегает тебя как чумы. Никогда в жизни она не испытывала такой душевной боли. Но хуже всего были угрызения совести.

Клео боялась, что она заслужила эту боль.

– Идете туда, забираете статуэтку и возвращаетесь, – повторил Малахия, когда невыспавшийся Гедеон допивал вторую чашку кофе. – Лучше не идти туда по кратчайшему маршруту. Банк слишком близко от той квартиры. Люди Аниты еще могут следить за этим местом.

– Мы удирали от этих типов через всю Европу. – Гедеон поставил пустую чашку на стойку, услышал красноречивое покашливание Тайи, снова взял чашку и сполоснул ее. – Так что как-нибудь справимся. Готова? – спросил он Клео.

–Да.

Когда Гедеон и Клео закрыли за собой двери, Тайя скрестила пальцы на счастье, а Малахия от души пожалел, что бросил курить.

– Мы впервые остались наедине, – нарушил он напряженную тишину. – Я хочу вам кое-что сказать.

– Вы уже все сказали, – сухо произнесла Тайя.

– Не все. Вы не знаете, о чем я думал после того, как вы указали мне на дверь.

– Теперь это не имеет значения. Я несколько дней не могла работать над книгой. Выбилась из графика. Вы можете смотреть телевизор, слушать радио, читать. Или спрыгнуть с крыши. Мне все равно.

– Я понимаю, что у вас на меня зуб. – Тайя шагнула к кабинету, но Малахия преградил ей путь. – Я уже говорил, что был не прав, но это вас ничуть не тронуло. Так почему бы вам не выслушать остальное?

– Может быть, потому что это мне ничуть не интересно? – Тайя наслаждалась сарказмом, звучавшим в ее голосе. Это помогало ей чувствовать себя хозяйкой положения. – С личной частью наших отношений покончено.

– Не согласен.

Малахия шагнул к ней, заставив Тайю отступить назад, и она вновь ее почувствовала себя беззащитной.

– Хотите поспорить? – Она пожала плечами, пытаясь подражать Клео. – Я не мастер на такие вещи, но постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Вы обращались со мной как с дурой. Хуже того, заставили меня поверить, что я привлекательна и даже желанна. А это низко.

– Но я действительно считал вас привлекательной и желанной. И в этом все дело. – На лице Тайи отразились досада и недоверие, но Малахия не стал обращать на это внимания. – Это была первая из ошибок. А вы не догадываетесь, что заставило меня совершить их?

– Нет. И не собираюсь. У меня болит голова.

– Неправда. Вы только надеетесь, что она заболит, потому что это даст вам повод уйти от разговора. Ваш голос…

–Что?

– Ваш голос. Когда я сидел в зале, ваш голос сначала немного дрожал, а потом окреп. Он был такой красивый, такой мелодичный. Признаюсь, то, что вы говорили, было ужасно скучно, и все же мне нравилось вас слушать.

– Не понимаю, при чем тут…

– Во-вторых, ноги. – Теперь Малахию было не остановить. Он почувствовал, что Тайя занервничала. – Я проводил время, слушая ваш голос и любуясь вашими ногами.

– Это смешно.

«Ага, – подумал он, – она заволновалась, а волнение лучше, чем досада, и лучше, чем нервы». Потому что взволнованная Тайя не сможет помешать ему сказать то, что накипело на душе.

– Когда я подошел к вам с книгой, вы были застенчивой, усталой и смущенной, и это мне ужасно понравилось.