Обратный отсчет

Развалившись за столом, уставившись в экран, хозяин газеты испытывал глубокое разочарование. Впервые за много лет он не мог раскрыть загадки криминальной истории; он понимал, что Альбан М. контролирует все, а он – ничего; захвативший заложников возбудил интерес публики в социальных сетях, которые использовал в качестве эффективного средства моментального распространения информации; он привлек зрителей к участию в своей постановке… Альбан М. привлек внимание аудитории к собственному интернет-сайту, контролируемому им одним, и тем самым лишил традиционные СМИ эксклюзивной информации. Аксель Фостер, как и все его коллеги, оказался в роли обыкновенного зрителя, вынужденного получать информацию по тем же каналам, что и простой обыватель. Никакой возможности попасть в центр событий, даже ни единого источника, более-менее близкого к нему, чтобы иметь возможность сделать репортаж. Никаких сведений ни об Альбане М., ни о заложниках, а без этого невозможно рассмотреть дело через политическую, религиозную или социальную призму. Аксель Фостер впервые убедился, что кто-то может опередить СМИ.

Он решил запускать статью в печать, хотя не был ею доволен. Но он пообещал себе, что она станет последней. Он рывком поднялся, вышел из кабинета и на весь опенспейс заорал от злости и досады:

– Энди!!! Этот захватчик заложников нас поимел! Мы, как и все, будем брать интервью у эксперта, который мелет что угодно, лишь бы позабавить галерку. Ему нечего сказать! Я ненавижу, когда меня вынуждают! Завтра будет или сенсация, или не будет ничего!!! Энди, чем занимается твой крот в полиции?

– У меня от него нет никаких известий, – ответил Энди, распрямляясь на стуле и худо-бедно пытаясь заправить рубашку в свои бесформенные брюки. Под прямой атакой начальника он искал предмет, на который может перенести стресс.

– Ты восстановил с ним связь?

– Не могу.

– Почему?

– Я не могу с ним связаться. Он сам мне звонит.

– Еще лучше! Я не называю это источником! Во-первых, кто он?

– Не знаю. Голос изменен. Но информация, которую он поставлял, всегда была правдивой. Я не пытался узнать о нем больше, потому что не хотел терять такой источник.

– И на том спасибо!

Фостер вернулся в кабинет и, прежде чем громко садануть дверью, выругался и рявкнул:

– Из-за «Ньюс оф Уорлд» теперь невозможно никого поставить на прослушку. Если бы я мог, я бы это сделал. И мы бы ели белый хлеб! А в то же время неизвестно, где эту самую прослушку ставить! Я почти желаю, чтобы полиция арестовала этого пидора, чтобы мы наконец могли снова заняться своей работой.

Центр правительственной связи.

21.00

Кларе никак не удавалось установить связь между Колином Стирлом и этой криминальной историей. Как жизнь респектабельного профессора университета могла так резко перевернуться за несколько недель? Обвиненный в убийстве в Японии, а теперь заложник в Лондоне. Это не имело никакого смысла. Полиция, слишком занятая последствиями обнаружения трупа в центре города, не дала ей ничего конкретного. Поиски ее, Клары, службы по всем коммуникационным сетям позволили лишь скомпилировать открытую, совершенно бесполезную информацию. Она читала и перечитывала оправдательный приговор, вынесенный Колину, и не находила в нем никаких вопросов. Однако ситуацию надо было рассмотреть со всех сторон. А что, если Колин Стирл и есть организатор этого дела?

Переданное ей японской полицией досье никак не помогло, и, несмотря на просьбы, она не получила никаких сведений относительно последних следов Колина в Японии. Она была убеждена, что если бы ей удалось установить, как он выехал из страны, то она смогла бы понять его истинную роль в деле. Несмотря на языковой барьер и тот факт, что в Стране восходящего солнца было еще рано, она решила позвонить комиссару Мацухите, занимавшемуся расследованием в Токио. После нескольких трудных минут, во время которых Клара пыталась объяснить, что она хочет, собеседнику, явно не имевшему большой практики в английском, ее наконец соединили с комиссаром, явно «жаворонком», который, к огромному ее облегчению, знал английский весьма неплохо.

– Это дело, мэм, является мучительно болезненным провалом японской полиции. Несмотря на то что мы сделали все возможное, чтобы собрать доказательства вины мистера Стирла. Но против нас сыграли процедурные тонкости, о которых я сегодня не могу вам рассказать. Конечно, всегда нелегко вести дело, когда подозреваемый иностранец и посольства оказывают давление.

– Вы хотите сказать, что некие силы сделали все, чтобы освободить его, вопреки мнению суда?

– Я ничего такого не говорил. Но, изучая материалы дела, я не могу не спросить себя, как велся процесс, если он пришел к такому результату.

– И у вас ни разу не возникло мысли о том, что его могли подставить?

– Послушайте. Мы не станем теперь проводить повторный процесс. Студентка погибла, и кто-то ее убил. Если это сделал не тот человек, кто водил ее в ресторан и провел с нею ночь, в то время как его ждала жена, – может быть. Но я в этом сомневаюсь.