Обратный отсчет

Она последовала за ним молча, и так же молча осмотрела место раскопок. Таджики расчистили на метровой глубине несколько обтесанных камней – остаток старой кладки, а чуть ниже – еще один ряд, точно такой же. Раствор, скреплявший камни, крошился под лезвием лопаты, кладка расшаталась и выглядела неопрятно, но все же сомнений не оставалось – когда-то это были весьма прочные, широкие и удобные ступени.

– Вход в подвал, – высказал общую мысль Дима. Таджики согласились с ним вслух, Марфа – молча, выразив свое мнение крепким пожатием руки. Она успела прийти в себя, но лихорадочный румянец еще горел на ее щеках.

– Копать дальше?

– Да, – хриплым, чужим голосом приказала Марфа. – Копать осторожно, вширь не надо, только вглубь. До тех пор, пока ступени не кончатся.

Таджики переглянулись – едва заметно, но выразительно. Было ясно, что они уже составили мнение о том, что на самом деле представляют их «земляные работы». Марфа заметила этот взгляд и спокойно, уже полностью овладев собой, сказала, что на этом участке когда-то был старый дом, и прежде чем строить здесь что-то новое, нужно выкопать старое.

– И вот что, ребята, – ее голос зазвучал строго и внушительно, – как только наткнетесь на что-то еще – все равно, камень это, металл или дерево – останавливайтесь и зовите нас. Я, например, буду в доме.

Рабочие пообещали так и поступать, но по их замкнутым, недоверчивым лицам было видно, что они хотят спросить о многом. Не выдержал более молодой и импульсивный Иштымбек:

– Извините, а зачем «скорая» приезжала?

– Пожилая женщина выпила лишнее, – исчерпывающе ответила Марфа. – Она жива, хоть и не очень здорова, временно лежит в постели. Если не верите – зайдите, посмотрите сами. Только она вас обложит матом. Устраивает такой вариант?

– Не-ет, – засмеялся тот. – Вы не сердитесь, что мы спрашиваем, просто нам про это место такого наговорили… И вот – вчера мужчина, сегодня женщина. Совпадение, конечно…

– Не совпадение, а водка! – сурово отрезала она. – Продолжайте, если что – зовите меня. Дим, беги в аптеку!

И не тратя больше слов, исчезла в доме. Дима с удовольствием покинул участок, который за несколько дней успел ему окончательно опротиветь. Даже воздух, когда он вышел в переулок, показался ему совсем другим, чем возле дома – легким, душистым, каким-то праздничным. На деревьях, чьи покрасневшие от соков ветви уже начинали покрываться легкой зеленой дымкой, хулигански свистели птицы. «А на участке птицы молчат. Или я их просто не замечаю? – Дима шагал к станции, с наслаждением подставляя лицо щедрому, уже горячему солнцу. – И солнце там будто другое – меньше, холоднее. Там все другое, какое-то зачарованное… Как во сне – открываешь калитку и попадаешь в другой мир. В нем все так, да не так – тут-то и начинается настоящий кошмар. Ведь страх – это не чудище с клыками из фильма ужасов. Это совсем простые домашние вещи, мелочи, чье-то случайное слово, взгляд… Страх только тогда и силен, когда он связан с чем-то обычным, а фильмы ужасов на самом деле скорее смешат».

Предаваясь таким приятным отвлеченным раздумьям, он быстро добрался до аптеки, купил лекарство и даже слегка полюбезничал с молоденькой провизоршей, явно настроенной на весенний лад. Поддерживая игривый разговор на тему, как скучно стоять за прилавком в такой чудесный день, он вдруг понял, что больше всего на свете не хочет возвращаться к Марфе, вот и тянет время. В самом деле, разве его привлекала эта глупенькая девица в белом халатике, с ее кукольным лицом и высосанными из дамского журнала фразами? Но она была настолько земной, недоступной никакой мистике, что Диме остро захотелось подольше побыть рядом с ней. Польщенная вниманием провизорша ежилась, как кошечка, которую чешут за ухом, а ее взгляд исследовал Диму с дотошностью ультразвука.

– Со мной что-то не так? – любезно осведомился он, все еще не в силах отойти от прилавка.

– Да нет, что вы, – заулыбалась та. – Просто думаю, что никогда раньше вас не видела. Точно? Не заходили к нам?

– Если бы заходил – запомнил бы вас! – Галантные фразы вылетали сами, ему не надо было их придумывать, тем более что мысли были заняты совсем другим.

– Ну конечно, – недоверчиво заметила провизорша. – А для кого такое лекарство? Ведь не для вас?

– Ну, сердце у меня пока цело, хотя, кто знает… – отшутился он и добавил уже серьезней: – Тут одной женщине плохо.

– А «скорую» вызывали?

– Да, вот врач и прописал это.

– В больницу, конечно, не взяли, – грустно кивнула та. – Никого не берут, все переполнено. А где это случилось? Рядом?

– Да, за углом, в Косовом переулке. Дом пять, – отчего-то добавил Дима и тут же пожал плоды своей общительности. Услышав адрес, девушка взглянула на него расширенными глазами, а потом, явно почувствовав себя неуютно, отвернулась и принялась копаться в ящиках, которые только что совершенно ее не интересовали.

– Девушка? – удивленно окликнул ее Дима. – Что не так?

– М-м? – едва обернулась та.

– Я что-то не то сказал?

– Видите, я работаю, – сурово ответила она, принимаясь со стуком выдвигать и задвигать ящики аптекарского шкафа.