Обратный отсчет: Проект "Геката"

«Атомный крейсер „Феникс“, на борту которого находился ядерный террорист под позывным „Взрывник“, был обнаружен эскадрой мианийского флота. Отказавшись от капитуляции, сторонники „Взрывника“ обстреляли эскадру и попытались скрыться, но были перехвачены. По завершении боя, после проверки наличия выживших на борту, корабль был сброшен на ближайшую звезду. Командир эскадры сообщил, что в бою был уничтожен один из перехватчиков, ещё три серьёзно повреждены. „Эти сарматы сопротивлялись с бешеной яростью,“ — сказал он, описывая бой. „Пока «Феникс» не прекратил огонь, мы ни на секунду не были уверены в победе, несмотря на численное преимущество.“ По сообщению посольства Мианы, биологический материал „Взрывника“ и его сторонников будет доставлен на Землю для опознания в ближайшие часы.»

«Saat has— sulesh…» — беззвучно выдохнул Гедимин, прижимая кулак к ноющим рёбрам. «Всё. Теперь — действительно всё. Говорил же я — дурацкая будет смерть. Эх, Лиск…»

Он смигнул набежавшую жидкость и поднялся на ноги. В коридоре уже слышались шаги — сарматы собирались к информаторию. Гедимин оставил страницу открытой и вышел, едва не налетев на Кенена. Тот нёс в руках четыре свёртка с пайками.

— Иди вниз, Джед, — вполголоса сказал он. — Через час подойду.

Едва войдя в реакторный отсек, Гедимин задвинул заслонку и заэкранировал активную зону — теперь никто не мог влезть ему в голову. Опустившись в кресло, он облокотился на пульт управления и положил подбородок на сцепленные ладони. Сколько он просидел так, покачиваясь и подвывая, сармат не знал. Глаза жгло, как от едких химикатов, под рёбрами пульсировала боль. «Вот и всё,» — вертелась в голове одна-единственная мысль. «Теперь остался только я.»

— Сиди-сиди, Джед, — Кенен, пропущенный в отсек, посмотрел на сармата и махнул рукой. — Я принёс тебе жжёнки. С капсаицином. Это наша, самодельная, тут нет ни молекулы от мартышек.

Гедимин благодарно кивнул. Говорить не хотелось. Содержимое первых трёх контейнеров вылилось в пищевод, не вызвав ни жжения, ни тепла; на четвёртом сармат почувствовал, как голова тяжелеет.

— Дней через пять будет работа, — сказал Кенен, садясь на палубу и глядя на Гедимина снизу вверх. — До тех пор не выходи. Пяти дней хватит, чтобы очухаться? Если нет, я попрошу чего-нибудь у Пита. У них там есть всякие снадобья…

Гедимин поморщился.

— Ничего не надо, — глухо сказал он, глядя мимо Кенена. — Я… Это ненадолго. Грудь болит…

— Я спрашивал у Пита про твою невралгию, — кивнул тот. — Только станнером в висок — больше ничего не поможет. Сходить за станнером?

— Да ну тебя, — буркнул Гедимин. «Выставить его, что ли? Ладно, пусть болтает. С ним дышать легче…»

— Снаружи праздник, — Кенен криво ухмыльнулся. — Бесплатные пайки и световое шоу. Через пять дней они успокоятся, но определённо везде будут плакатики «Наша победа!» или что-то в этом роде. Выдержишь?

Гедимин кивнул.

— Я радоваться не буду, — угрюмо сказал он. Кенен на секунду сжал его ладонь.

— Никто на этой базе не будет. Все поймут. Мы всё-таки сарматы — и не обязаны радоваться, что других сарматов убили. Единственное, что меня тревожит…

Он убрал с лица ухмылку и задумчиво сощурился.

— Информация, Джед. Эти их механизмы… они были на корабле Лиска. А там, если поискать, лежит много-много информации. Если она не погибла при обстреле, мианийцы могут явиться за нами…

Гедимин едва заметно вздрогнул.

— Там был взорван реактор, — сказал он без особой уверенности. — Оба, весь отсек. Телекомпы должно было выжечь.

— Ну, хорошо, если так, — не стал спорить Кенен.

Он зашевелился, поднимаясь на ноги. Гедимин сидел, не двигаясь, пока сармат не подошёл к шлюзу.

— Зачем они его в звезду-то сбросили? — спросил он, протягивая руку к открывающему рычагу. — Если все были мертвы…

— Для собственного спокойствия, — отозвался Кенен. — Я их понимаю.

20 декабря 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Смотри! — Иджес, резко свернув направо, ткнул пальцем в витрину ближайшего сувенирного киоска. Движение руки он замедлил перед самым стеклом, и человек за прилавком нервно вздрогнул и подался в сторону. Гедимин покосился на патрульного, подошедшего на пару шагов ближе и взявшегося за считыватель, и удивлённо посмотрел на Иджеса.

— Чего?

— Не на меня, — резко мотнул головой сармат. — На это!

Его палец по-прежнему упирался в витрину.

Сувенирные киоски были в каждом терминале космодрома; продавалось там одно и то же — мелкие предметы с лунной символикой, статуэтки, камешки с синскими иероглифами, респираторы, сделанные под старину, цацки — как сарматские, так и поддельные, и много другой ерунды. Гедимин, изучив ассортимент в первый раз, убедился, что ничего полезного там нет, и больше на киоски не смотрел. Иджес до сих пор тоже не обращал на них внимания. «Что-то не так,» — Гедимин, заметив, как потемнели и сузились глаза механика, не стал больше ни о чём спрашивать, посмотрел на витрину — и вздрогнул.

— Похож? — еле слышно спросил Иджес, недобро щурясь.