Обратный отсчет: Распад

— Да, ваша честь, — наклонил голову Доан. — Я могу продолжать?

— Да, продолжайте, — отозвалась Парра. — Возможно, к бомбардировке Иерусалима и Нью-Кетцаля ваш подзащитный тоже был принуждён грубой силой?

— Я его не бомбил, — прошептал Гедимин, сердито щурясь. «Надо же было Стивену так не вовремя сдохнуть! Вот не думал, что буду о нём жалеть…»

— Тишина! — «Тилаколео» грохнул кулаком по столу. «Прочная конструкция,» — подумал Гедимин, морщась от боли в ушах.

— Я этого не утверждал, миссис Парра, — отозвался Доан. — Что касается Нью-Кетцаля… Суду известно, что он де-факто перестал быть «заведомо мирной целью» на третью неделю войны? А де-юре — он никогда не подпадал под защитные договора. Команда Стивена Марци, и в том числе Гедимин Кет, вела в Нью-Кетцале обычные военные действия, и я не вижу, в чём тут состоит преступление.

Дрон, висящий перед Гедимином, быстро поплыл к столу адвоката. По залу прокатился шелест.

— Мистер Кет, — снова заговорил Доан Ван Ли, выждав несколько секунд. — Вы, как я понял, начали войну в звании рядового?

Сармат кивнул.

— Наивысшее звание, полученное вами за время войны? — спросил адвокат.

— Лейтенант, — не без труда вспомнил Гедимин. — Его сняли, когда меня выслали на рудники.

— Лейтенант, — повторил Доан. — Отлично. Сколько бойцов было у вас в подчинении?

— Никого, — отозвался сармат. — Так и сидел у реактора. Откуда там бойцы⁈

Из зала донёсся одинокий смешок. «Тилаколео» повернулся на звук и выразительно качнул стальным «кулаком».

— Вы всё слышали, — наклонил голову Доан Ван Ли. — Больше у защиты вопросов нет.

Он вышел из зала вслед за судьями. Гедимин озадаченно смотрел ему вслед, не обращая внимания на сердитое перешёптывание охранников.

— Работа у него такая, — примиряющим тоном пробормотал один из них. — И он же правду сказал, нет, что ли? Нельзя всё валить на один кусок слизи. Даже на такой паршивый кусок. Пошёл, пошёл! Хватит на мне висеть!

27 марта 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Миссис Парра!

Найджел Бойд повысил голос совсем чуть-чуть, но все звуки в зале суда немедленно стихли, и Гедимин, удивлённо мигнув, поднял взгляд на него.

— Если у вас есть что предъявить суду, сделайте это, — спокойно продолжил Бойд. — Если нет, переходите к следующему пункту. Мы уже четверть часа наблюдаем, как вы пытаетесь переупрямить сармата.

Гедимин не удержался от ухмылки. Прокурор Парра выразительно передёрнула плечами, и сармат запоздало сообразил, что она его видит — на экране перед собой, поэтому оглядываться ей незачем.

— Да, ваша честь, — ровным голосом ответила самка. — Следующим пунктом у нас показания доктора Фокса. Он не смог прийти на заседание, но ответил на наши вопросы и зафиксировал это в видеозаписи.

Один из людей за судейским столом, до того сидевший неподвижно и как будто дремавший, внезапно оживился и перевёл взгляд на голографический экран. Через несколько секунд он удовлетворённо кивнул, тихо сказал что-то ближайшему судье и снова отключился.

— Пятого марта, — заговорила сформировавшаяся голограмма Питера Фокса, — ко мне обратился Кенен Маккензи, командир сарматской ремонтной базы. Он просил меня приехать и оказать помощь одному из его работников. По его словам, сармат-ремонтник был травмирован при работе с реактором и получил высокую дозу облучения…

Гедимин слушал без особого интереса — после нескольких фраз он убедился, что Питер не врёт, и оживился только на рассказе о поддельной регистрации. Доктор Фокс упомянул и её — по его словам выходило, что гравировка на лобной кости Гедимина была повреждена, и медик только подправил её по указаниям Кенена. «Правильно, вали всё на Маккензи,» — думал сармат, скрывая ухмылку. «Тебе нельзя в тюрьму. Тут мало толковых медиков.»

— Как по-вашему, мистер Маккензи имел намерение скрыть настоящую личность обвиняемого или действовал по его указаниям? — спросил невидимый собеседник Фокса.

— Ничего не могу сказать, — отозвался медик. — Не имею привычки судить о чужих мотивах. Ещё вопросы?

Голограмма погасла.

— Фальсификация идентификационного знака, — пробормотала Парра, сделав какие-то пометки. — Плюс ко всему остальному…

Гедимин невесело ухмыльнулся. «Что за это полагается? Несколько месяцев срока?»

Мианиец внезапно зашевелился, разворачиваясь к ближайшему соседу. Сармат услышал несколько длинных пронзительных возгласов. Сосед повернулся к главному судье.

— Ваша честь, у мистера Кьейя есть вопросы.

— Задавайте, — кивнул Бойд.

Охранник в чёрно-жёлтом экзоскелете грохнул «кулаком» по столу. Дождавшись, когда дребезжание металла стихнет, человек заговорил:

— Мистер Кьейя спрашивает о шраме на шее обвиняемого… можете спустить ворот, чтобы было лучше видно?

Гедимин выразительно пожал плечами — его руки по-прежнему были скованы за спиной. Охранники с двух сторон потянули за ворот комбинезона, спустив его по самый плечевой сустав. Кьейя коротко вскрикнул и снова обратился к соседу.