Обратный отсчёт

Окна в рекламном отделе были заклеены на зиму. Но не так давно, на Новый год, 28-го декабря, на телекомпании была вечеринка. Кирилл и Андрей в конце концов вздумали курить прямо в отделе и со страшным скрежетом раскрыли одно из окон. Ольга с Наташей и Еленой Борисовной вытолкали их за дверь. Ох, сколько было женского визгу!..

Ольга слабо улыбнулась, отодвинув в сторону какие-то лежалые папки и машинально протерев ладонью пыль. Плавно потянула шпингалет. Слёзы почти высохли.

Телефоны вдруг резко стихли, но она уже не замечала этого.

А Кирилл, между прочим, всё время приглашал меня танцевать, вот! И Игорь тоже. И у меня было самое красивое платье. А ты в это время Наташке глазки строил… а потом сказал, что не строил и только меня и любишь… а потом… а потом было всё таким счастливым…

«Я помню, — грустно сказал Андрей. — Жаль, что я не танцевал с тобой»

«Ловлю тебя на слове. Ох… здесь же высоко… и окно так скрежещет, когда открывается… я же предлагала бартер на пластиковые окна… их и заклеивать не надо, правда, Андрей?.. ну, вот, открыла».

Черновик-справка (журналистский блокнот с логотипом телеканала НТВ, написано от руки, торопливо):

5 февр. Екат-г, по телефону:

Здание — фабрика «Русские узоры». Не оборонка!

Стоит на перекрёстке: Голенищева-Кутузова и Губернской (бывш. Юрковского).

Телекомпания занимает половину третьего этажа.

Окна телекомпании выходят на ул. Губернскую (4 окна крайние справа) и на Голенищева (8 окон — от левого угла до центрального входа).

Козырёк с подпорками-колоннами- между 1 и 2 этажами — огибает угол и — до центрального входа.

Голенищева — 1 эт. — вход на АТР (отд. дверь), правее — магазин «Ткани»

Губернская — 1 эт. Кафе «Золотой ключик» (слева), плюс центральный вход.

Окна телекомпании также выходят и во двор фабрики. Пристройки, перпендикулярно — какой-то цех. Въезд на завод — со стороны Голенищева — перекрыто. С другой стороны Голе-ва — угол городского парка (сквера?) — чугунная ограда, деревья.

Охранник — ЧОП (?) Пенс (?) Выяснить!

КСТАТИ: Погода: -2-0 град. Цельс. Ночью до -5. Ветра нет. Гололёд.

Ольга перегнулась через широкий подоконник, запоздало подумав о том, что во дворе могут быть люди — милиция или эти… террористы.

Никого не было… Так и есть! Под окном жестяная будка для баллонов с газом! И с толстой шапкой снега! Как он только держится?.. ведь, крыша покатая…

Всё равно, высоко…

«Я была в этом дворе всего один раз, помнишь? Привезли по бартеру железные шкафы, и надо было тащить их к нам, на третий этаж. Я ещё ругалась, что никто не идёт, а вы с Кириллом корячитесь одни… а потом все набежали и стали тащить и материться… но не зло — деловито… а Кирилл сказал, что если бы не ты, Андрей, то он бы меня украл и женился…

Мамочки, высоко!!!»

«Прыгай, всё равно — прыгай, малыш!»

Ольга бросила вниз дублёнку. Она почти беззвучно упала на крышу будки. Ей казалось, что снег съедет по покатой плоскости, однако дублёнка была лёгкая. Специально для машины, а то за рулём не повернёшься…

Сумку, — в ней бесперечь пиликал сотовый, — она бросила подальше. Сумка шлёпнулась во двор, перелетев крышу будки. Прощай, телефон!.. Где-то недалеко заныли сирены и невнятно закаркал мегафон — это меня не касается. Это там… в другом мире… а я пока здесь…

Хорошо, что будка высокая и широкая.

Сколько там баллонов?

Эх ты, ты же инженер… с высшим образованием… масса на скорость в квадрате пополам… худела-худела, а всё равно — много…

Она глубоко вдохнула и повернулась на животе, высунув ноги в окно. Пальцы крепко вцепились в подоконник. Так… теперь надо перехватиться вот за эту палку… порог… как её… не знаю — и хрен с ней. Я электрик, а не строитель. Электрик высоких напряжений, вот! Руки вытягиваем… висим. Всё! Висим! Теперь обратно не залезешь, Андрюшенька! Рукам больно…

Она подумала, что может удариться о подоконник второго этажа, и вдруг отчётливо вспомнила, как Андрей с сигаретой в руке стоит напротив железных дверей будки…

«Вот так-то, Кирилл. Мы с тобой, оказывается нарушители!»

«Да ну, Андрюха… там же не пропан… углекислый газ!»

«А написано „Огнеопасно!“»

«У меня на сарае „п…да“ написано. Я заглянул, а там — дрова!»

«Де-рев-нёв!!! А ещё бывший учитель литературы!!!»

«Оленька, пардон, я тебя не заметил!..»

— А будка-то высотой как раз до подоконника второго этажа! — прошептала Ольга. — Я же вспомнила! САМА вспомнила!

Она зажмурилась, оттолкнулась руками и ногами и полетела вниз.

…

Удар был сильным. Ольге показалось, что её ударили по ногам, потом, сразу же — плашмя — по животу, локтям и подбородку…

Затем что-то хрустнуло, и сразу онемели спина и затылок…

Было удивительно тихо. Она открыла глаза.

«Я лежу на спине. Вон и окно… совсем оно низко, как отсюда кажется. Я, наверное, себе всё переломала и теперь инвалид, Андрюшенька. И ты меня бросишь такую, всю разбитую…»

На глаза навернулись слёзы. Она подняла руку и вытерла их. Надо же, а руки шевелятся…