«Образ двадцатого… В прошлом и настоящем»

Тем самым показанному материалу придавалась некая концепционная острота, что можно было принять и за современный «акцент». И даже в старой галерее «Тейт» среди картин мастеров прошедших веков стали вывешивать работы и современных художников. Тем самым проводилась мысль о равенстве искусств разных эпох, а прошлое актуализировалось. Хорошо ли это, вопрос дискуссионный, конечно. Однако же ощущение того, что надо что-то делать, назрело. Постмодернизм, который был не так плодотворен для сферы визуальных искусств, все же дал много в обострении понимания прошлого, взаимоотношений прошлого и настоящего.

Музей М. Шагала в Ницце

Музеи современного искусства, понятно, как-то на подобные изменения в качестве сознания должны реагировать. Современное искусство становится на Западе все популярнее, ибо знать его означает признак готовности быть современным. При этом громадный рекламный рынок плюс художественный давят на сферу информации и на стремление «приобщить» к современному эстетическому вкусу все больший круг людей. Сам факт открытия музейных филиалов, к которым приобщился и петербургский Эрмитаж, достоин в этом отношении особого внимания. Музеи в своей политике также это хорошо ощущают, учитывают и приспосабливаются, порой крайне активно, к меняющимся условиям.

Стоит учесть, что большинство крупных европейских музеев работает несколько дней в неделю до позднего вечера (до 22 часов), что дает возможность посещать их и после рабочего дня. Центр им. Ж. Помпиду представляет собой многофункциональный комплекс разных музеев, а плюс ко всему там постоянно работает общедоступная библиотека, театр и синематека, не говоря уже о большом книжном магазине, барах и ресторанах. Сама площадка-форум перед музеем активно используется для выступления уличных певцов и театральных коллективов. «Тейт модерн» также держит двери открытыми до 10 вечера, и тут постоянно толпится молодежь. Стоит напомнить о том, что в Англии государственные музеи стали бесплатными для посетителей (исключение — только специальные выставки).

Сами музеи современного искусства ведут активную просветительскую работу, их издания — как популярные, так и специализированные — расходятся большими тиражами. Помимо традиционных клубов «друзей искусства», которые имеют известные льготы и права, а также финансово помогают музеям, сами музеи создают при себе публичные лектории по истории искусства, многочисленные кружки, включая и студии изобразительного искусства.

Самое большое внимание обращено на подрастающее поколение, так что создается впечатление, что музеи строятся чуть ли не специально для детей. Работа с ними начинается со студий при музее, позже — юношеских кружков и т.п. При беседе с директором музея Шпренглера в Ганновере выясняется, что все издания музея (каталоги, проспекты, открытки и т. п.) стоят намеренно дешево, чтобы были доступны всем слоям населения. Помимо этого, в музее (как и во всех других) имеются специальные системы всевозможных скидок на стоимость входного билета для учащейся молодежи и пенсионеров. Демократическое общество делает все для того, чтобы «искусство принадлежало народу» (не как собственность, а как право на него любоваться). На культурную политику, куда входит и знакомство с современным искусством, отводятся колоссальные средства. Общие интересы и, в частности, внимание к современному искусству стабилизируют общество, а его доступность — демократизирует. Более того, в сознание людей внедряется мысль, что нельзя быть современным человеком, не зная современного искусства. И если индивид является не попутчиком цивилизации, а ее двигателем и созидателем, он должен — в какой-то мере — быть знаком и с современными «измами» и современной эстетикой. Музеи, чтобы не быть только хранилищами, проводят многочисленные, порой весьма крупные, выставки, тем самым показывая, что они не отстают от веяний времени. Нередко для этого приглашаются известные кураторы, а порой даже и модные философы.

Интерьер музея П. Пикассо в Антибе

Канули в прошлое те времена, когда о музеях современного искусства только мечтали. Теперь их строят все больше и больше, а их политика по привлечению к себе внимания становится все агрессивнее. Кажется, что становится меньше значительных произведений, но из года в год появляется все больше и больше значительных музеев...

Не становятся ли вновь музеи эстетическим барометром «конца» искусств? Когда-то их появление и распространение совпало с завершением классической традиции. Теперь, по всей видимости, завершен и впечатляющий цикл «современного искусства» — искусства XX века. Другим векам будут нужны и иные формы художественной деятельности, а какова же судьба музеев — вопрос из вопросов, скорее всего, они, как и музеи XIX столетия, явятся памятниками самим себе, а возможно, будут подвергаться модернизации, подверстываясь под вкусы будущего, становящегося, как всегда, реальностью.