Образ Я

Однако уже здесь проявились противоречия и недоговоренности классического, фрейдовского психоанализа. Так, если истерические симптомы это символическое выражение вытесненных мотивов, то что при этом происходит с самими мотивами? Остаются ли они вытесненными? Если это так, то истерическая симптоматика должна сочетаться со свободно плавающей тревогой. Но клинические наблюдения этого не подтверждают: чем ярче истерические симптомы, тем меньше свободная тревога. Повидимому, смутно ощущая беспокойство от этого противоречия и будучи не в состоянии отказаться от идеи о вытеснении как основе истерической конверсии, З. Фрейд в последующих работах утверждал, что вытеснение это защита от тревоги. Но как быть в таком случае с первым утверждением (неоднократно подтвержденным клинически) что вытеснение тревогу вызывает? И откуда, если не от вытеснения, вообще берется неопределенная тревога?

Последующее развитие психодинамическои концепции помогло эти противоречия устранить. Несколько лет назад я предпринял попытку объединить различные подходы в рамках внутренне непротиворечивого единого представления. Вытеснение, как и все остальные нормальные механизмы защиты, призвано защищать человека не от тревоги, а от распада целостного поведения и интегрированного сознания. Без этих механизмов поведение диктовалось бы одновременно противоположно направленными мотивами и распалось бы. Защищается механизмами защиты прежде всего целостный Образ "Я", интегрирующий поведение и сознание. Представление об образе Я интенсивно разрабатывалось в психологии на протяжении последних десятилетий профессорами Эриксоном, Когутом и другими представителями "психологии личности". В соответствии с этими представлениями, социальные нормы не являются как бы навязанными личности извне, а естественно входят в структуру личности в качестве внутренних потребностей, участвуют в формировании образа "Я", и более того, в этом качестве социальных мотивов серьезно трансформируют характер и даже само функционирование первичных биологических потребностей. Человеческая психика - это не слоеный пирог, где над слоем первичных потребностей (инстинкта самосохранения и размножения) надстраивается, не смешиваясь с ним, слой социальных потребностей в признании, понимании, доминировании и любви, а еще выше располагается слой идеальных потребностей в познании, творчестве и гармонизации мира. Абсурдно представлять себе, что под тонким слоем духовности творца комфортно располагаются агрессивность и всеядность крокодила в их первозданной примитивности. Все компоненты психики взаимно влияют друг на друга. После формирования потребностей более высокого ранга и первичные потребности не остаются в их исходном состоянии. Инстинкт самосохранения у человека с развитой потребностью в самоуважении не такой же, как до формирования этой потребности, его уже нельзя рассматривать в отрыве от образа "Я". Именно поэтому человек с развитым образом "Я" скорее готов погибнуть, чем убить ребенка, и может голодать, но не пойдет красть. Настоящие внутренние конфликты это не конфликты между эгоистическими, первичными побуждениями и навязанными извне социальными нормами, а гораздо более глубокие, в которых усвоенные с детства и присвоенные личностью в результате долгого и мучительного становления социальные потребности являются не менее "эгоистическими", не в меньшей степени определяющими образ "Я", личность, чем любые другие эгоистические потребности. Потому и конфликт носит глубокий и затяжной характер, и вытеснение, сохраняя целостность поведения, действительно вызывает тревогу.

Что же касается истерических симптомов, то их следует понимать как невербальное поведение, в котором вытесненные мотивы находят не символическое выражение, а разрешение, реализацию точно так же, как осознаваемые мотивы находят разрешение в целенаправленном поведении. Основное условие при этом сохранено - человек по-прежнему ничего не знает о своих неприемлемых мотивах, о причинах и механизмах своего истерического поведения, поскольку это поведение невербальное, подчиненное правому полушарию, бессознательное (отнюдь не случайно 9/10 всех истерических параличей и нарушений чувствительности носят левосторонний характер, т.е. захватывают левую половину тела, контролируемую правым полушарием). Но тем не менее это своеобразный способ невербального решения конфликта в поведении (например, при истерическом параличе больной не может делать то, чего бессознательно делать не хочет, а при истерической слепоте он не видит того, что ему неприятно и провоцирует чувство вины или стыда). И пока есть симптом, пока конфликт решен (хотя, разумеется, не окончательно и не лучшим способом), нет тревоги, ибо нет и вытеснения. Неосознание конфликта осуществляется здесь не за счет вытеснения, а за счет отщепления невербального поведения от всего остального поведения, регулируемого сознанием.