Образ жизни, который мы выбираем

Многие люди, неспособные мыслить независимо, с порога отвергают определенные учения и обычаи, если они так или иначе связаны с религиозными традициями. Они даже не пытаются выяснить, а не стоит ли за такими обычаями глубокое знание людей, из которого и сегодня можно почерпнуть много полезного? Как же, мы люди современные, мы на три головы выше всех этих мудростей давно прошедших веков! Такая точка зрения часто высказывается, когда речь заходит, например, о посте. А между тем как раз требование временного ограничения в еде – одно из тех немногих, что продиктованы воистину осмысленной заботой о физическом и душевном равновесии человека. Ведь наиболее продвинутые из современных врачей утверждают, что большинство из нас ест слишком много и что более или менее длительное лечебное голодание зачастую исцеляет больного не только от желудочных колик. «Просто невероятно, – говорят врачи, – как тяжко приходится несчастному трудяге – желудку, изо дня в день работающему в темных глубинах нашего тела». Что же удивляться, если у многих людей он просто надрывается от непосильного труда. Ему не дают выходных, а в дни самых святых для нас праздников желудку приходится справляться с двойным объемом работы. Неужели можно всерьез предположить, что, празднуя Воскресение своего Спасителя, люди непременно должны до отказа набивать свои желудки или что день конфирмации[4]

, когда молодой человек должен радоваться своему духовному предназначению, обязательно нужно превращать в праздник обжорства? Почему никто не смеется над такими обычаями, вместо того чтобы высмеивать достойные уважения способы и средства, основанные на знании жизни и имеющие давние традиции, призванные помочь человеку обрести духовную свободу?

Значение сдержанности в еде трудно переоценить даже с чисто медицинской точки зрения. Тем более благодатно и велико ее моральное воздействие на человека. Если бы мы за всеми нашими амбициями и всей нашей техникой не разучились правильно обращаться с нашими душевными силами, то давно бы вновь открыли для себя эти старые истины. Тому, кто испробует это на себе, сразу все станет ясно. Человек заметит, как сильно возрастают его духовные и умственные силы, если он время от времени вмешивается в самый элементарный процесс жизнедеятельности своего организма – в процесс питания. Похоже, никакое другое проявление духа и разума не оказывает такого сильного воздействия на весь мир инстинктов, ничто так не осаживает бойкую наивность физических требований. И как раз в периоды непомерного аппетита можно одержать победы с самыми замечательными последствиями. При этом совсем не нужно подолгу голодать, а просто время от времени отказываться от любимых блюд, время от времени ограничивать себя и вообще постоянно и с достоинством игнорировать назойливое желание скорее поесть и попить, да еще и без всякой меры.

Прав Лев Толстой

: «Ни христианину, ни язычнику не избежать того, чтобы начать труд совершенствования с самого начала, а именно с воздержания… Воздержание есть первая ступень к доброй жизни, и обрести ее можно только постепенно. Воздержание есть освобождение от своих желаний. Но у человека много желаний, и чтобы борьба с ними была успешной, нужно начинать с фундаментального – объедения, праздности и чувственного наслаждения».

А Матиас Клаудиус

верно подмечает: «Многие отвергают всякий пост; но это не значит, что его нужно отвергать вообще. Люди с легкостью отвергают то, что им не по нраву, и предаются излишествам. «Всегда быть умеренным, – говорят они, – лучше, чем иногда поститься». И это, пожалуй, верно. Но так как большинство людей всегда неумеренны, то нет ничего плохого в том, чтобы иногда давать понять, кто в доме хозяин …».

Если кто-то думает, что такие призывы могут исходить лишь от пророков мрачного воздержания, тот не имеет ни малейшего представления о помрачении, наступающем в душах, не знающих, что такое энергичное самовоспитание, что значит «sustine et abstine» (выдерживай и воздерживайся). Только настоящие упражнения в воздержании дают нам ту ясность и свежесть духа и разума, ту энергию душевной жизни, в которых коренится вся подлинная и стойкая веселость. В мире животных смеха нет. И люди под влиянием своих желаний и страстей превращаются в тупых и ворчливых педантов.

Если бы из отвращения к тирании пищевого инстинкта и из той радости, которую приносит внутреннее освобождение, возникло движение серьезных молодых людей против разрастающегося культа чрезмерной и утонченной еды, то это бы стало благим делом для всех. Окинув мысленным взором все то, что в наших городах съедается за одну зиму, и сколько труда, мысли, технических средств и денег затрачивается, чтобы определенный круг людей мог часами набивать себе желудок, невольно вспомнишь слова Мефистофеля о том, зачем человеку разум: