Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне: Воспоминания и документы

Что-то подобное, вероятно, наблюдалось и среди самих шталагов. Некоторые из них, по-видимому, занимались уничтожением не только «своих» военнопленных-евреев, но и обслуживали в этом отношении другие лагеря. На эту мысль наводит датированное 19 октября 1941 г. свидетельство немецкого солдата о ежедневных расстрелах от 300 до 400 таких военнопленных в шталаге 319 Хелм и отделении этого шталага во Влодаве (Ploski 1946: 266)[52]. По сообщению Э.Н. Сосина, евреев-военнопленных со всего Западного фронта сгоняли в лагерь Форт VI в Ковно (Каунасе)

[53] (личное сообщение, 2004).

В августе 1941 г. под Херсоном был разбит огороженный колючей проволокой лагерь для советских военнопленных. В первые же дни его существования в нем было выявлено и поблизости расстреляно до 500 евреев (в дальнейшем, по мере довыявления, евреев расстреливали небольшими партиями или даже поодиночке) (Свердлов 1996: 60, со ссылкой на: ЦАМО. Ф. 28-й армии. Оп. 8523. Д. 84. Л. 44–45).

Об аналогичной роли дулага Хорол (речь идет об осени 1941 г.) пишет Абрам Резниченко: «Часто в Хорольский лагерь приводили партии евреев. Их приводили под усиленным конвоем, на руках и на спинах у них были нашиты опознавательные знаки — шестиконечные звезды. Евреев гнали по всему лагерю, посылали на самые унизительные работы, а к концу дня, на глазах у всех, — уничтожали» (Резниченко 1993: 393).

Весьма внушительно и число евреев-военнопленных, расстрелянных в балке возле Кривого Рога с помощью украинской вспомогательной полиции, — около 800 человек[54], по состоянию на 15 октября 1941 г., когда город был объявлен «юденфрай» (Verbrechen der Wehrmacht, со ссылкой на: Lagerbericht der Orts-kommandatur I/253(V) in Kriwoj Rog v.15.10.1941: ZStdlV, Dokumentation, UdSSR III, Bl. 779–789). По дороге на казнь они были сфотографированы, и эти снимки сохранились (Verbrechen der Wehrmacht. Со ссылкой на: Landesarchiv Schleswig-Holstein, Kiel. Abt. 352. № 2477).

Около 160 евреев-военнопленных было расстреляно в ноябре 1941 г. в одном из отделений шталага 305 в Кировограде, расположенном в г. Адабаш, что приблизительно в 50 км от Кировограда. Еще 350 военнопленных было расстреляно там же в другой раз. Исполнителями преступления были военнослужащие 2-й роты 783-го батальона полиции правопорядка (Landesschutz), причем легкораненых пристреливал самолично лагерный врач д-р Кудерна (Kuderna)[55]

. О том, что происходило в конце августа 1941 г. в самом лагере в Кировограде, свидетельствует красноармеец М.Ф. Нефедов (Свердлов 1996: 58, со ссылкой на: ЦАМО. Ф. 50-й армии. Оп. 9783. Д. 19. Л. 73).

В шталаге Борисов, что под Киевом, 14 октября 1941 г. расстреляли 752 евреев-военнопленных, в том числе нескольких комиссаров и 78 раненых евреев, переданных для расстрела лагерным врачом (Krakowski 1992: 227, со ссылкой на оперативный отчет № 132 АК 4а от 12 ноября 1941 г.)[56].

Сотни тысяч советских военнопленных были согнаны в лагеря на территории Польши, — соответственно, и экзекуции евреев-военнопленных нередко происходили на польской территории. Так, М. Бартничак пишет, в частности, о пытках и массовых расстрелах в шталагах 324 и 333 в Коморове и Оструве-Мазовецком (Bartniczak 1978: 66–67, 85). О советских военнопленных-евреях в лагерях на территории Польши немало пишет и Ш. Датнер (Датнер 1964).

То же самое происходило, кстати, не только в Польше, на Украине и в Белоруссии, но и на территории РСФСР, причем подробные и достоверные сведения о злодеяниях фашистов, благодаря зимнему контрнаступлению под Москвой 1941/42 г., стали достоянием военного командования уже в этот период. В политдонесениях армий содержатся сведения о расстрелах осенью 1941 г. военнопленных-евреев в лагерях для военнопленных — близ г. Щекино Тульской области (около 25 чел.) (Свердлов 1996:79, со ссылкой на: ЦАМО. Ф. 50-й армии. Оп. 9783. Д. 19. Л. 38)[57] и в лагере близ Оленино Калининской области (около 40 чел.) (Свердлов 1996: 77, со ссылкой на: ЦАМО. Ф. 39-й армии. Оп. 9087. Д. 138. Л. 3). О селекциях в шталагах Рославля и Вязьмы пишут В. Голубков (Голубков 1958) и С. Анваер (Анваер 2005).