Обреченные жить (Форт у Синей реки)

Внезапно и чудовищно изменившиеся растения, жутко мутировавшие животные, первые страхи и наступивший голод — люди пережили все. Мы не были к этому готовы, каждое познание нового мира оплачивалось чьей-то кровью, а чаще — жизнью. А когда в долине наступил относительный покой, когда те, кто смог, поступились прошлым ради настоящего, когда мы просто стали принимать все, как оно есть — пришла банда. Проведшая все это время в мрачных и заваленных штреках, питающаяся начале скудными запасами, заготовленными не для них, и, продолжившая поедать уже запасы иные… отрезанная от поверхности непреодолимыми завалами, более полугода пробивающаяся наружу, и, наконец вырвавшаяся на свободу — банда принялась насаждать в прерии дикий и бесчеловечный порядок своих собственных законов. Почти все склонили головы перед натиском озверевших в беспределе ублюдков в человеческом облике, почти все сдались на милость тех, кто и понятия не имел о милости… Кроме нас. Горстка отчаянных охотников, наполовину состоявшая из женщин, совершила то, что оказалось не по силам прочим — встала на дороге у бандитов, заслонив собой само будущее этой долины. И победила! Трупы уголовников были разбросаны по всем прериям, где их, еще живых владельцев, настигала жалящая стрела, острый нож или страшный удар боевого топора. Окончательная битва произошла в предгорье, где у банды строилось их главное логово. Почти никто не ушел, груды погибших остались лежать, сваленные в расщелину прямо возле места побоища. Но и мы не обошлись без потерь. И, самой болезненной, для всех нас, а более всего — для меня, оказалось ранение Наты, моей подруги, с которой судьба свела меня, в первые месяцы после катастрофы.

Чей-то безжалостный удар сломал ей руку, другой — повредил внутренние органы. И, если с первым мы уже научились справляться — благодаря Доку и его познаниям в медицине! — то лечение второго было почти невозможно… Белая Сова, мой названный брат, белый по крови, но индеец по духу, веря в силу своих духов, совершил обряд исцеления, заставив и нас поверить в чудо. Ему удалось вернуть Нату к жизни, удалось продлить ее дыхание еще на короткий срок, оказавшийся достаточным для того, чтобы появилась иная помощь — в образе давно сгинувшего пса, пожертвовавшего собой в нашей схватке с гигантским медведем. Угар, в доли секунды, разобравшийся в происходящем, исчез так же внезапно, как и появился. Но вскоре он вернулся, неся в пасти клок неведомой нам травы. Сок этого растения вернул девушке сознание, более того — вернул даже саму жизнь! Наутро, стоя на вершине скалы, у подножья которой раскинулся наш форт, я держал Нату на руках и уже знал — она будет жить! И мы все, наперекор всему — мы все будем жить!