Обреченный жених

– Так я очутился здесь, – Вербата закусил губу. – И если вы не вытащите меня в скором времени, я не доживу до окончания срока. Мои соседи по камере почти каждый день избивают меня и уже давно бы отправили на тот свет, если бы не один авторитет, который взял меня под свою защиту. Чем-то я ему приглянулся. Но через полторы недели его переводят в другую камеру, и я останусь наедине со своими мучителями.

– Вы пробовали жаловаться? – спросил Бессонов. Руслан жалко улыбнулся:

– Разумеется. Однако у меня сложилось впечатление, что заключенные не зря хотят извести меня. У них приказ свести со мной счеты. И я не ошибаюсь. Надзиратели не реагируют на мои жалобы. Вот увидите: когда меня начнут убивать, они не будут препятствовать, – Вербата закрыл лицо руками. Журналисту стало его жалко:

– Не отчаивайтесь раньше времени, – сказал он и подмигнул. – Максимова и вашего адвоката запугали, но меня им не запугать. Я возьмусь за ваше дело, и не пройдет и недели, как вы выйдете на свободу.

Бессонов укоризненно посмотрел на Пименова:

– Не зарекайтесь, дружок. – Он перевел взгляд на осужденного: – Интересно, молодой человек, кому же вы успели так насолить? Кому перешли дорогу? Никогда не думали?

– Я думаю об этом постоянно, – признался Руслан.

– И этот кто-то должен быть могущественным и богатым, – заметил защитник. – Даже не знаю, что вам посоветовать.

Лязгнула дверь, и лейтенант вошел в комнату свиданий.

– Ваше время истекло, – произнес он. Мужчины пожали друг другу руки, и журналист с адвокатом вышли из здания тюрьмы.

– Этому парню я не завидую, – заметил Бессонов, садясь в машину. – Хотите еще раз хороший совет? Не лезьте в это дело.

– Вы-то чего за меня боитесь? – огрызнулся Александр. – Вас никто за собой не тянет.

Адвокат кисло усмехнулся:

– Хотелось еще раз дать хороший совет. Ну что же, как Понтий Пилат, я умываю руки. Поехали домой.

Машина понеслась по той же дороге. Шофер и пассажир молчали, лишь изредка журналист оборачивался назад. Черного джипа нигде не было.

– Смотрите, не преследует ли нас автомобиль? – поинтересовался Бессонов. – Успокойтесь, здесь он больше не появится. Но это не значит, что они оставили вас в покое. Ваши противники начнут наблюдать за вашим поведением. И если им что-то не понравится – тогда берегитесь!

– Пусть поберегутся они, – ответил Пименов. Защитник хмыкнул:

– Смело, молодой человек. Ладно, больше не стану играть роль доброго дяди.

– Она вам и не к лицу, – кивнул Александр и посмотрел в окно. Как всегда, вид бескрайнего моря вызвал в нем желание искупаться. Может, отправиться на выходные на дикий пляж? Эта мысль улучшила настроение. Вода, наверное, уже прогрелась градусов до восемнадцати.

– Думаете, как будете спасать беднягу? – ворвался в его мысли писклявый голос Бессонова.

– Вы обещали не проявлять к этому делу никакого интереса, – откликнулся журналист.

– Обещал. И все-таки мне любопытно.

– Я думаю об открытии купального сезона, – бросил Александр.

Адвокат щелкнул пальцами:

– Неплохо. Хотите, спустимся к ближайшему пляжу? Я тоже хочу попробовать водичку.

– Это уже без меня, – Пименов мечтал о той минуте, когда распрощается с этим неприятным человеком.

– Ну, как знаете.

Через пятнадцать минут машина уже ехала по улицам Южноморска.

– Вас куда подбросить? – спросил Бессонов. Журналист назвал улицу, на которой жил.

– Это мне по пути, – удовлетворенно кивнул защитник. Он не только довез Александра до его дома, но пожелал доставить до подъезда.

– В некотором роде я за вас отвечаю, – пояснил мужчина. – Вот теперь ступайте домой, а я позвоню Максимову.

Они пожали друг другу руки и попрощались. Синяя «Ауди» мигнула фарами и умчалась. Журналист вошел в темный прохладный коридор подъезда и достал борсетку. Он знал: на его счастье, матери дома не было. Женщина всегда брала отпуск в конце мая и ехала к родственникам в деревню, находившуюся в живописнейшем местечке Крыма. Открыв дверь, молодой человек выдохнул и стал снимать летние туфли. Он тоже собирался связаться с Максимовым. Возможно, бывший следователь Вербаты теперь будет более разговорчив. Однако Пименов зря на это рассчитывал. Леонид Иванович подробно выслушал его отчет о посещении Руслана и добавил всего несколько фраз:

– Мне кажется, эта пропавшая с ноги девушки босоножка еще скажет свое слово. Чует мое сердце, вы отыщете ее у убийцы, и она станет неопровержимой уликой. Желаю удачи.