Обретая себя

Я не рискнула поднять свои глаза и посмотреть на Роя. Я так боялась, что он через пару секунд сбежить от нас, но Рой опустился на колени и развернул Сэми к себе лицом.

— Это? — дрожащим голосом произнес Рой. — Оливия… это?

— Мама, — снова обратился ко мне Сэми, подергав за край моей футболки.

— Это мой сын.

Лгать было бесполезно. Только глупец мог не заметить те же самые глаза с огненным цветком. Если я рядом с Сэми больше напоминала его няню, то рядом с Роем и сомневаться никому не пришлось бы. Он был маленькая его копия.

— Но как так получилось? Ты ведь не можешь иметь детей.

— Так иногда бывает, когда женщина хочет всецело принадлежать мужчине.

— Оливия, почему ты солгала мне?

И тут я взорвалась. Я не хотела ему лгать! Всё это время я мечтала рассказать ему правду! Да, он мог отказаться от ребенка и отказаться от меня, но я хотела, чтобы он знал, что он разбил моё сердце, растоптал мою душу, но подарил мне самое прекрасное, что только можно придумать — маленький смысл в жизни, из-за которого я всё ещё держусь на плаву.

— Ты видел их взгляды? В глазах тех людей я — шлюха. В глазах твоей матери я — шлюха! А тут еще ребенок! Мне надоело это. В отношениях с Марком на меня смотрели косо из-за моей проблемы. В отношениях с тобой, все будут вспоминать слова Джиджи. И смотреть косо на моего ребенка. Я устала от этого.

Я тараторила, но Рой меня не слушал. Он провел рукой по каштановым кудряшкам маленького человечка. Сэми сонно потер глазки, а Рой взял крепыша на руки и тепло улыбнулся ему.

— Как тебя зовут, малыш? — игриво подмигнул малышу Рой.

— Сэми.

— А, вот мы и познакомились с тобой, Сэми. А я Рой, но ты будешь звать меня папа.

— Папа, — повторил Сэми и потом зевнул.

— Кажется, кто-то не любит рано просыпаться.

— Да, как и ты, — решилась я вмешаться в их милый разговор.

— Знаешь, Оливия, я впервые рад, что ты сказала мне неправду.

— Послушай, нам нужно смириться, что мы не можем быть вместе. Вернись к Джиджи.

Я попыталась забрать Сэми у него из рук, но Рой мне не позволил этого сделать и ласково положил голову Сэми на свое плечо. К моему удивлению, Сэми закрыл глазки и спокойно засопел.

— Оливия, я могу кое о чем попросить тебя? Помолчи. Просто замолчи, Оливия. Не тебе решать с кем мне быть, а мне! — шепотом выкрикнул Рой.

Он не стал ждать моего возмущения и правой рукой обнял меня за талию и крепко до боли прижал меня к себе.

— Я хочу быть с тобой. Да, я может быть и изменился за это время, но мне как всегда абсолютно наплевать на то, что скажут другие, — успокаивающе шептал мне Рой.

Я положила голову на его грудь и услышав стук его сердца, наконец-то ощутила то о чем мечтала всё это время — спокойствие и умиротворение.

— И что мы теперь будем делать?

— Начнем с того, что закажем завтрак на троих.

Глава 23. Дети появляются только тогда, когда любви так много, что она уже не умещается в двоих…

Рой

Маленький комочек. Я смотрел на это чудо и не верил своим глазам. Мы подарили этому миру нового человека. Наша любовь вышла на новый уровень.

Оливия ошибалась. Дело было не в уколах. Ошибалась и доктор Нильсон. Оливия не нуждалась в гормональной терапии. Ведь когда она сбежала от меня в последний раз, в ней снова билось крохотное сердечко.

Раскрою секрет! Дети появляются только тогда, когда любви так много, что она уже не умещается в двоих.

— Иди сюда. Познакомься с сестрёнкой, сынок, — подозвал я Сэми.

Наш крепыш привстал на носочки и с особым интересом стал разглядывать свою сестрёнку.

— Она красивая, — пролепетал он.

— Да, как и твоя мама.

И на этом наша идеальная семейная идиллия закончилась…

— Мы ведь не опоздали? — с этими словами в комнату ворвалась шумная делегация, состоящая из двух бабушек и одного дедушки.

— Вы как раз вовремя, — тихо ответила Оливия.

— Поздравляю, сынок! Еще один Хоук! — пожал мне руку Митч. — Какое имя вы дали моей внучке?

— Оливия еще не решила.

— Как ты, милая? — обратилась Дженни к своей дочери.

Немного бледноватая Оливия лежала на кровати. Её пшеничные влажные волосы были собраны в небрежный пучок на голове. Она выглядела усталой, но для меня она всегда была прекрасна. То, что она сделала меньше часа назад можно назвать подвигом. Я гордился ей. Я любил её еще сильнее.

— Всё хорошо, мама. Никогда не думала, что мне еще раз придется это пережить.

Но бабушки и дедушка были цветочками, когда дверь спальны резко открылась и в комнату ворвалась семья Грин.

— Расступитесь! Я принесла пиццу. Ого, а прошлый раз было не так многолюдно! — с этими словами в комнату ворвалась Элизабет.

Её лица было не видно из-за трех больших коробок, а следом за ней вбежал и Джек с охапкой воздушных розовых шаров в одной руке и малышкой Люси в другой. Я даже обрадовался, что Оливия приняла решение рожать у нас дома. Такое количество родственников ни одна бы палата не вместила.

— Пицца? — переспросил я.

— Ну, да. В прошлый раз это было так долго, что я чуть не умерла с голоду. А что уже всё? — удивилась Элизабет, увидя у меня в руках младенца в розовой шапочке.