Обручены мы до исхода дней

Почему–то собственные стихи его разозлили. Он сунул портсигар в карман и, в стремлении поскорее схватить Бетти и Боба, рванулся вперед. Внезапно раздался долгий скрежет — острый край портсигара, торчащий из кармана, прочертил на сияющей эмали правого переднего крыла длинную уродливую черту Мистер Уэйд замер. Инстинктивно послюнил палец, провел по рваной царапине и застонал:

— Ты только посмотри. Чарли! Посмотри, это все из–за них!

Чарли вышел из машины и уставился на крыло «Кадиллака». На его на освещенном луной лице появилось странное выражение.

— Я убью их. — пообещал мистер Уэйд. — Убью собственными руками!

Бетти и Боб удалялись от машины, все так же держась за руки и тихо переговариваясь. Далеко впереди шумела трасса — смертоносная река сияющих огней. Послышался удаляющийся голос Боба: «Обручены мы до исхода дней. Ты видишь ли меня, мой друг с небес, с сверкающей надмирной высоты? Твоим ли голосом мне шепчет темный лес? И разве роза на камнях не ты ?»

[5]

Внезапно мистера Уэйда осенило. Просто удивительно, как это раньше не приходило ему в голову! Это же так просто и решает все проблемы! Бетти и Боб будут полностью уничтожены — но, вместе тем, продолжат работать в его имении, причем гораздо лучше, чем раньше! Наверное, подсознательно он уже видел это решение, когда грозился у ничтожить скрытые в них кассеты. Но это лишь полдела! Вторая половина — заменить их записи его собственными стихами!

Его охватило радостное волнение.

— Отлично, Чарли. — сказал он. — Иди и поймай их. Притащи сюда этих выживших из ума ублюдков! Чарли?

Выражение лица Чарли теперь было не просто странное, а пугающее. И его глаза…

— Чарли! — закричал мистер Уэйд. — Я приказываю! Притащи их сюда!

Чарли молча сделал шаг вперед. Потом еще. Только теперь мистер Уэйд заметил у него в руке тридцатисантиметровый гаечный ключ.

— Чарли! — крикнул он. — Я твой хозяин! Ты что, забыл? Я твой хозяин! — он попытался отступить назад, но уперся в крыло автомобиля. В отчаянии поднял руки, чтобы защитить лицо: но они были из плоти и костей, а гаечный ключ — из закаленной стали, так же, как и держащая его рука. Рука андроида опустилась, не отклонившись ни на миллиметр, прямо на искаженное ужасом лицо мистера Уэйда. Безжизненное тело сползло вниз, скользя по крылу машины, да так и осталось лежать на дороге в растекающейся луже крови.

Чарли достал из багажника фонарик и ремонтный набор, опустился на колени у крыла автомобиля и начал закрашивать длинную царапину — бережно, словно обрабатывая рану.

Заброшенная извилистая дорога называлась Уимпол-стрит[6]

. Они шли рука об руку; блуждая по миру, который не создавали, и где не было места даже для их призраков.

А перед ними в чужой ночи ревела и дрожала скоростная трасса. Она ждала…

— Как я люблю тебя… — сказала Бетти.

— Год — на пике весны… — отозвался Боб.

И добавил:

Я пожелал быть волею твоей,

Глазами, каждым дюймом существа,

В котором жизнь была бы мне милей,

Чем мыслящая это голова. —

Обручены мы до исхода дней.[7]

Пер. Марии Литвиновой