Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман. Часть 4. Между собой настоящим и прошлым

– Да, у меня тут… в общем, парень какой-то, его, видно, избили, он просил тебе позвонить. Сказал, ты должен приехать за ним, потому что он мопед где-то оставил, но знаешь, его надо в больницу везти!

– Волосы черные и дырявые штаны?

– Да… молодой совсем. Кто это?

– Водитель мой… Как он попал к тебе?

– Не знаю, наверное, я дверь не закрыла, и он зашел…

– Больше ты ничего не слышала, не видела?

– Нет… Я как-то не обратила внимания, прости… Кажется, шум какой-то был в подъезде, но я…

– Никому кроме меня не открывай, я сейчас буду, – торопливо сказал Артур и повесил трубку.

– Кто это был, Доминик?

– Куда мы едем, ты чё заблудился? – мальчишка отвернулся к окну.

Артур понимал: для того, чтобы не заметно было, как он иногда сжимает зубы или морщится от боли.

– В клинику.

– Нет! Не хочу, чтобы меня просвечивали, разбирали по косточкам, да, чего доброго иголки в жопу втыкали!

– Что ты как маленький? Тебя должен врач осмотреть!

– Снять побои? Думаешь пригодиться?

– Пригодится? Кто это был?

– Уже знакомые нам парни. Давай, разворачивайся!

– Сможешь их описать? Как ты на них наткнулся?

– Ну… поехал посмотреть, как бог подземного мира беситься будет.

– Мерль?

– Я же ему тоже сообщил, что меч теперь в Городе живет. Так хотелось глянуть, хоть одним глазком.

– Что увидел?

– Ха! Бегал и орал! Собрал всех своих подчиненных и орал, жаль, я не слышал, что именно. Да поверни ты уже, а то я сейчас дверь открою! Не поеду я к коновалам, свои лекарства есть!

– Что за день сегодня, – Артур остановил машину. – Полгорода перекрыто! И тут ремонтные работы!

– Так это король канализаций решил всерьез взяться за поиски меча.

– Хочешь сказать, он ищет Город, прикрываясь ремонтом подземных коммуникаций?

– Он не знает, где, конкретно копать, но с его рвением… скоро придется уходить всем.

– Много там людей?

– Я, блять, туда перепись ходил проводить? – мальчишка засмеялся, но тут же скрипнул зубами и отвернулся.

– Ребра? Давай врача домой вызову, если уж так не хочешь в клинику?

– Иди нах.й! Просто надо заглотить таблеточку и поспать. Мы доедем уже?

_______

Никто из домашних, к счастью, не встретился на пути. Артур довел мальчишку до комнаты. Тот быстро стянул с себя одежду и лег.

– Достань сумку там, – кивнул он.

Артур вытащил из-под кровати сумку. Доминик подвинулся к краю, запустил руку внутрь, вытащил что-то и быстро засунул в рот.

Артур наблюдал, как постепенно сходит со сведенного болью лица напряжение, как затуманивается взгляд мальчишки, дыхание становится медленнее. Он казалось, заснул. Артур посидел немного на кровати, думая о том, что чем красивее человек внешне, тем страшнее смотрятся на нем ссадины и синяки.

Доминик вдруг вынырнул из забытья.

– Сидишь? – улыбнулся он. – Прям как в детстве…

– А что было в детстве? – осторожно спросил Артур, не слишком рассчитывая на ответ.

– Я многое помню смутно, даже сомневаюсь, помню я, или мне это приснилось, – пробормотал мальчишка. – Совсем маленьким я жил в большом светлом доме, с бабушкой, она там служила. Потом бабуля увезла меня в свой дом, в деревне. Мы жили там с ней и ее пьяницей сыном. Помню, все время просил ее выгнать его из дому, потому что он плохой. Он напивался, они ругались, кричали, он бил ее, она старалась спрятаться, он рыдал, она его прощала…

Артур слушал этот полусонный монолог с удивлением. Казалось, тайное желание рассказать о себе, так крепко им удерживаемое, теперь из-за его слабости вырвалось на свободу, и поток слов сам по себе начинает исцелять его.

– Потом она умерла. Я проснулся утром, пошел к ней в кровать, а она лежала, как-то странно завалившись на бок, и была уже холодная. После ее смерти я мало что помню, только ощущения – помню, что все время мерз и хотел есть. Иногда незнакомые люди приводили меня в какие-то дома, там я наедался до одурения, согревался и становился сонным и безвольным, мне было уже все равно, что кто-то раздевает меня, обнимает, целует. Часто это приносило боль, но она была не сильнее, чем страх снова оказаться ночью на улице. Хотя через какое-то время это снова случалось. Сколько я так жил – не знаю, я не думал тогда о времени. Не умел ни читать, ни считать, я и сейчас не слишком-то… Был момент, когда я чуть не кинулся. Не знаю, что со мной случилось, видно, заболел или избил кто… или передоз…

Голос был слабым, монотонным, но Артуру казалось, что он видит все это как свои воспоминания.