Общага-на-Крови

— Ну, в той комнате, где я хотел поселиться… Погоди! — сердито крикнул Игорь. — Не перебивай меня! — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Комната семьсот десять, — сказал он. — Там живут две девушки. Сейчас одна из них уже сдала сессию досрочно и уехала домой, а вторая осталась. Она не с нашего факультета, и Ботова не догадается искать тебя там, только бабке Юльке на глаза не попадайся. Девушка та первокурсница, как и ты. На мой взгляд, весьма хороша собой. — Игорь говорил быстро и складно, словно читал по бумажке. Наверное, он давно приготовил эту речь. Глаза его смотрели словно внутрь себя. — Ее зовут Серафима Стороженко. Имя редкое. Я за ней хотел приволокнуться, да стало стыдно. Она такая же, как и ты, — чистенькая. Вы очень подходите друг другу и по всем правилам должны влюбиться. Несмотря на то, что мой роман с ней не состоялся, знакомство я сохранил. Странно, мне с самого начала казалось, что она мне будет нужна, причем не ради себя самого и своего удовольствия. Итак, я хочу, чтобы ты поселился у нее. Я знаю, что тебе некуда идти. Она возражать не будет.

— А как же вы?.. — с перехваченным горлом спросил Отличник. — Как же я там буду жить, если вы…

Игорь зажмурился, надул щеки и выпустил воздух. Он приобрел вид человека, очнувшегося от гипноза, и улыбнулся Отличнику.

— Ну вот, — сказал он. — Я выдержал. Спасибо, Отличник. Я боялся, что ты откажешься из дурацкой гордости и там поселюсь я. А это означало бы, что я все-таки дерьмо. Ты меня спас.

— А как же вы?.. — повторил Отличник, глупо и счастливо улыбаясь на улыбку Игоря.

Ему вдруг показалось, что гибель их мира только наваждение. Как во взорванном храме падают только стены, своды, купола, но святость, как и прежде, остается в воздухе, а бог — на небе, так и Гапонов с Ботвой, эти гнусные твари, не могут в один день разрушить все лучшее, что они по капле в себе собирали.

— А что мы? Мы здесь четыре года живем, нас каждая собака знает. Уж мы-то в любом случае найдем, где нам до конца сессии перекантоваться. За нас можешь быть совершенно спокоен.

Они глядели друг на друга и улыбались.

— А девочка там хорошая, — с удовольствием повторил Игорь и щелкнул пальцами. — Прелесть, что за Фимочка. Ты в нее влюбишься, это уж точно. Жалко будет, если она отнимет у нас Отличника.

Игорь мягко постучался в комнату семьсот десять.

— Можно? — спросил он, чуть приоткрывая дверь, но ему никто не ответил. Подумав, он распахнул дверь пошире, и Отличник увидел, что комната пуста.

— Гм, странно, — заметил Игорь. — Ну что ж, мой юный друг, войдем и подождем хозяйку.

Высокое окно глядело на восток, и майское солнце без всяких преград вливалось в комнату. Его свет был здесь повсюду и лежал легко и уютно, как домашняя кошка. Отличник перевидал множество комнат в общаге, но эта показалась ему какой-то особой. Что-то ясное и по-человечески простое было в привычной общажной обстановке, в том духе, которым пропитывается жилье. Все вещи, которые здесь были, имелись и в других комнатах, но только здесь Отличник ощутил, как можно соблюсти меру в их спокойном добрососедстве. Игорь сел на койку под перекидным календарем с какими-то пальмами на открытой майской картинке, а Отличник на другую койку напротив.

— Куда же она пропала? — с досадой сказал Игорь. — Мне ведь ждать-то особенно некогда.

— А где ее кровать? — спросил Отличник. Он словно ворочал свою душу, будто огромный сундук, примериваясь, как поудобней ее здесь расположить.

— Нетактично, молодой человек, еще до знакомства интересоваться, где у девушки кровать, — назидательно заметил Игорь. — Но если уж ты принял твердое решение, я открою тебе этот секрет: я на ней сижу.

Отличник понял, что боится прихода этой Фимочки, потому что ему было жаль, если бы в такой доброй и славной комнате жила такая же девица, как те, за какими обычно приволакивался Игорь. Жаль, если это редкое ощущение сердечности и тепла лишь случайное сочетание тех настроений, заключенных в каждой вещи, из которых человек выстраивает мозаику своего дома.

— Еще пять минут посижу и пойду, — решил Игорь.

Но тут дверь открылась и на пороге показалась невысокая, тоненькая и кудрявая девушка. Отличник словно застрял в пространстве. Солнечный свет ринулся из окна, как собака к хозяину, насквозь пробил фигурку девушки, и она засветилась, словно была из золота, как божества древних инков. Девушка действительно была красива — со светлыми кудряшками, с серыми, широко расставленными глазами, но красота ее была ясной и спокойной, очень простой, не вызывающей ревности. Девушка держала у груди чисто вымытую бутылку из-под кефира, в которую были вставлены три тюльпана, вразнобой покачивающие тугими головками и роняющие огненные капли на порог.

— Ой, — удивленно сказала девушка. — А я и не знала, что у меня гости…

Она вошла в комнату и прикрыла дверь.

— Доброе утро, Фимочка, — сказал Игорь, и Отличник уловил в его голосе совсем не свойственные интонациям Игоря робость и нежность.