Общага-на-Крови

Гапонов и Ринат расположились надолго, но тема нелегальщиков в их разговоре больше не всплывала. Леля понемногу успокоилась и все-таки задремала, надеясь, что все обойдется и гости, допив, уйдут.

Леля внезапно проснулась от того, что панцирная сетка под ней ахнула и ушла вниз. Это рядом сел Ринат.

Гапонов черной, бесформенной грудой ворочался на койке Иры. Леля ошарашенно уставилась на голую, такую яркую при луне, согнутую в колене женскую ногу, торчащую из-под Гапонова, и почему-то насмерть перепугалась.

— Ян, ну, не сейчас… — сдавленно простонала Ира.

— А кода еще? — тупо спросил Гапонов.

— Ну… ай! Не при посторонних… ай!

— Ринат — сой чек, — невнятно отозвался Гапонов. — Ему сечас не до нас… У него другое дело…

Ринат вдруг как-то неловко навалился на Лелю, обнимая ее, и Леля инстинктивно схватила его за запястья. От его ладоней и живота пахло потом, и Лелю моментально охватило омерзение, перерастающее в ужас. Лица Рината она не видела, и вообще ничего не видела, а лишь чувствовала, как его руки спокойно и сильно вывинтились из ее хватки и ушли под простыню.

— Рина-ат!.. — изумленно прошептала Леля, поводя плечами, чтобы освободить груди от его жестких пальцев.

Сетка кровати просела еще больше — это Ринат забросил ноги. И едва Леля заметила его медленное, трудное от опьянения движение, как ее страх мигом прошел. Толкаясь и пихаясь, она начала выбираться из кровати, как из болота.

— Х-худа… — прохрипел Ринат, утягивая Лелю обратно, но она все равно села. Ринат, в общем-то, даже не держал ее, а просто придавил. Леля легко перебралась через его ноги, спрыгнула на пол и сразу попала в тапочки.

— Куда ты?.. — бормотал Ринат, пытаясь сесть. — Иди сюда…

Леля схватила со стула свой халат, но Ринат неожиданно ловко и быстро тоже цапнул его. Некоторое время они молча тянули халат каждый к себе, и Ринат, медленно сдаваясь, пробормотал:

— Ну, ложись со мной… Я тебя в общагу поселю, дура…

Леля наконец выдернула халат, напялила и бросилась вон из комнаты. Что там происходило у Гапонова с Ирой, она увидеть не успела. Только в коридоре, очнувшись, Леля вдруг поняла, что с ней приключилось и какое предложение сделал ей Ринат.

Она забилась в первый же попавший туалет и беззвучно ревела, визжала там, трясла головой и грызла пальцы. А потом, когда истерика прошла, умылась и на балконе выкурила полпачки сигарет — все, что оставалось в кармане халата.

Ванька заявился на закате, когда Отличник и Серафима пили чай, выплевывая за окно вишневые косточки.

— Здорово, Фимка. — Ванька плюхнулся на койку Отличника.

— Чай будешь?.. — Серафима уже потянулась к чайнику.

— Не буду, — отказался Ванька. — Лучше дайте водки.

Отличник крякнул.

— Водки нету, — удивленно сказала Серафима.

— Харя, дай тогда на пазырь, — развязно попросил Ванька.

Отличник поглядел на него. В общем-то, в хамской Ванькиной просьбе не содержалось ничего нового, но, во-первых, Ванька просил денег «на пазырь» только пьяный, а во-вторых, все равно знал, что Отличник не даст.

— Ты же знаешь, что не дам, — ответил Отличник.

— Ну дай, а?.. — заканючил Ванька.

Отличник снова внимательно поглядел на Ваньку. Ему показалось, что в Ванькином разгильдяйстве есть что-то неестественное, словно Ванька немного переигрывал. Отличнику вдруг захотелось действительно дать Ваньке денег, но дурацкое упрямство удержало его, и он отрицательно покачал головой.

— Фимка, ну дай ты, — вдруг бесцеремонно переметнулся Ванька.

— Ванька, поимей совесть! — разозлился Отличник.

Серафима встала, молча вынула из сумочки, висевшей на спинке койки, кошелек, достала деньги и подала Ваньке.

— Мерси. — Ванька без смущения взял их, плотоядно улыбаясь.

— Он тебе не вернет, — желчно сказал Отличник.

— Вполне вероятно, — печально согласился Ванька и, усевшись, уставился на Серафиму, будто ожидал, что она тотчас отберет деньги.

— Что же делать-то?.. — растерялась Серафима и, подумав, заключила: — Ладно, не разорюсь… Но может, не надо пить, Ванька?

— Надо, — вздохнул Ванька и туманно пояснил одной из любимых своих поговорок: — С китайцами надо говорить по-китайски… А можно я у вас ее выпью?

— Я не буду пить, — отказалась Серафима.

— Нам учиться надо, — холодно добавил Отличник.

— Да я без компании обойдусь, молчком!.. — заверил Ванька.

— Н-ну, ладно… — неуверенно согласилась Серафима.

— Тогда я побежал. — Ванька вскочил. — Отец, выйди со мной…

Удивляясь все больше и больше, Отличник вышел в коридор.

— Вы уж извините, так надо, — негромко проговорил Ванька. — Я вам не помешаю… Ты мне скажи, отец, с твоего курса девицы Ковалева и Северьянова — они как: целочки или нет?

— А я откуда знаю?! — Отличник был почти потрясен.

— Ну, и так ведь ясно, — с досадой пояснил Ванька.

— По-моему, да, — ответил Отличник. — А что случилось?

— Да ничего не случилось. — Ванька отвернулся. — Херня кругом одна, вот и все. — Он хлопнул Отличника по плечу и пошел прочь.

Строя различные предположения, Отличник вернулся к чаю.

— Что это с ним? — спросила Серафима.

— Настроение паршивое, вот и дурит, — ответил Отличник так, чтобы она не забивала себе голову всякими загадками.