Общество и хозяйство в Римской империи. Том II

После того как Август завершил свои великие войны на Рейне и Дунае и окончательно усмирил Испанию и Африку, Римская империя почти целое столетие жила спокойно и не вела больших внешних войн. Аннексия Британии, Мавритании и Фракии при Клавдии, честолюбивые предприятия Нерона на востоке и Иудейская война при Веспасиане были локальными «колониальными» войнами, которые в целом не затрагивали империю. Ее опасные соседи и соперники — германцы и сарматы на севере и северо-востоке, парфяне на юго-востоке — вели себя более или менее мирно. Первое серьезное потрясение принесла гражданская война в 69 г. по Р. X., и, как ее следствие, начались осложнения на рейнской границе. Поэтому нет ничего удивительного в том, что здание Римской империи казалось прочным и вечным и что экономическая жизнь, несмотря на заблуждения и глупость некоторых цезарей, развивалась все более и более успешно. Не следует забывать и о том, что упомянутые колониальные войны, кончавшиеся захватом имущества относительно богатых и цивилизованных стран, приумножали богатства империи; римская торговля и промышленность осваивали новые рынки сбыта, и одновременно с этим империя приобретала новые земли, поставлявшие солдат.

Между тем ситуация постепенно менялась. Германцы, жившие в тесном взаимодействии с Римской империей, усовершенствовали свое вооружение и военное искусство: они понимали, что римский лимес не представляет собой непреодолимый рубеж, и видели необходимость лучшей организации своего народа. Кроме того, некоторые германцы, наиболее приближенные Римом, не раз бывали в богатых провинциальных городах и очень хотели приобщиться к культурной жизни империи; постоянное возрастание численности населения вынуждало германцев продвигаться в новые пределы и осваивать новые области для проживания. Благодаря возведению римского лимеса некоторые германские племена удалось оттеснить на юго-восток в Приднепровье, однако земли, которые их здесь приняли, были недостаточно пространными, а соседство сарматских народов, подчинивших себе российские степи, не позволяло новым обитателям чувствовать себя в безопасности. Могущественные сарматские племена явно стремились расширить западные границы своей области. Они были хорошо вооружены и организованы и жили в постоянных распрях со своими соседями, которые наступали на них с тыла: германцы — с севера, а другие сарматские племена — с востока. Поэтому западные сарматы — в первую очередь языги, а за ними роксоланы — жадно стремились поселиться на Дунае в непосредственной близости от римского лимеса. Языгам это удалось, они укрепились на территориях к северу от Дуная и к западу от царства Дакия. Иначе обстояло дело с роксоланами, которые пришли позднее и сдерживались римской дунайской армией. В течение длительного времени они представляли собой постоянную угрозу землям южнее Дуная. И наконец, следует добавить, что парфяне никогда-не отказывались от своих притязаний на сирийские земли и Армению. Риму ни разу не удалось нанести парфянам сильного поражения и по-настоящему их разбить. Парфяне прекрасно понимали, что сирийские легионы Рима не в состоянии дать действенный отпор в случае их новой попытки вторжения в области, прежде находившиеся под властью Персидской империи.