Еще меньше смысла говорить об истощении почв в провинциях. Единственным доказательством — помимо нескольких более поздних свидетельств, — которое приводится в качестве обоснования этой теории применительно к Африке, является тот факт из законов Адриана, что откупщики оставили невозделанными некоторые участки цезарских владений. Не следует, однако, забывать, что цезари в Африке намеревались прежде всего превратить новые земли в сельскохозяйственные угодья, а затем сократить пастбища и расширить площади пахотных земель и садов. Земли, которые предприниматели не обрабатывали, имели второстепенное значение. Вероятно, они предпочитали использовать их для скотоводства или как охотничьи угодья, однако не встретили в этом поддержки у цезаря. Во всяком случае, мы не находим здесь даже слабых намеков на истощение почв в целом. Нигде не встречается подобных жалоб, связанных с африканскими землями, в то же время беспокойство цезарей вызывало преобладание некультивированных земель, отсутствие рабочей силы и засушливый климат, из-за которого возникала необходимость в сооружении оросительных систем. Официальные статистические подсчеты показывают, что еще в IV в. обработанные земли в Проконсульской Африке были чрезвычайно обширны.[136]
Следует ли на этом основании совсем исключить сокращение населения и истощение почв в качестве причин экономической неустойчивости этого огромного культурного ландшафта, располагавшего столь разнообразными природными ресурсами и столь многочисленным населением? Полагаю, что постепенный упадок империи объясняется наличием двух категорий, причем обе они связаны с одной наиболее характерной особенностью античного государства вообще, — тем огромным значением, которое придавалось государственным интересам по сравнению с интересами населения. Теория и практика этого принципа стары как мир. Именно он был той движущей силой, из-за которой восточные монархии и греческие города-государства в значительной мере утратили свое благосостояние, и он же явился главной причиной упадка эллинистических монархий, непосредственных предшественниц Римской империи. Как только этот принцип сформировался и в итоге интересами индивидов и социальных групп стали пренебрегать, подчинив их интересам государства, в массах появилось чувство унижения, которое вскоре начало заявлять о себе, — ведь у людей была отнята всякая радость труда. Но давление, которое государство оказывало на народ, тогда еще не было столь сильным, каким оно стало при римских цезарях. Отчетливое понимание людьми того, что они живут под этим гнетом, уже во II в. по Р. X. сделалось самым ярким признаком социальной и экономической жизни, и с тех пор оно становилось все более глубоким.[137]
В восточных монархиях господство государства было основано на религиозных воззрениях, оно принималось как должное и рассматривалось как священный закон. В греческих городах-государствах это господство не достигло своего полного развития, и государству постоянно противостояла сильная оппозиция со стороны влиятельных групп населения. В эллинистических монархиях главенствующая роль государства ощущалась меньше, потому что основная тяжесть ложилась на плечи низших классов, которые издавна привыкли считать ее чем-то неизбежным и даже одним из основных условий своей жизни. При римском господстве процесс принял фатальные формы, которые мы далее попытаемся описать.