Читаем Общество и хозяйство в Римской империи полностью

Интерес к эпиграфическим памятникам был заложен у Ростовцева еще в пору его занятий в Санкт-Петербургском университете у профессора И. В. Помяловского, стажировавшегося в свое время в Германии в семинаре Фридриха Ричля (1806–1876), учениками которого были знаменитые Франц Бюхелер, Герман Узенер, Иоанн Фален, а также философ, а вначале филолог-классик Фридрих Ницше. Другим университетским наставником Ростовцева в области латинской эпиграфики был И. И. Холодняк, также прошедший подготовку в семинарах немецких университетов. Именно в венском семинаре окончательно сложились теснейшие связи Ростовцева с европейской, и прежде всего немецкой, наукой.

Летом 1896 г. Ростовцев едет в Испанию, а зимой работает в Париже в Национальной библиотеке и в Кабинете медалей. Здесь он знакомится с известными нумизматами Эрнестом Бабелоном и Морисом Пру. В этот же период ученый собирает и каталогизирует римские свинцовые тессеры — массовый археологический материал, на который до него никто еще не обращал должного внимания. Летом 1897 г. Ростовцев посетил Тунис и Алжир, чтобы познакомиться с развалинами Карфагена и римских вилл в Северной Африке. Из Африки ученый едет в Лондон и там знакомится с двумя известнейшими папирологами того времени — Б. П. Гренфелом и профессором из Дублина Д. П. Магаффи, специалистом по истории эллинистического Египта и автором «Истории греческой литературы», русский перевод которой появился незадолго до того в России. Перед тем как вернуться на родину, Ростовцев еще раз посещает Италию и Грецию.

Вторая научная поездка сделала Ростовцева ученым с европейской известностью. Помимо личного, что очень важно для исследователя, ознакомления с материальными историческими памятниками, Ростовцев приобрел в Европе ценнейший опыт работы в семинарах известных ученых, а также дружеские связи со многими из них. Здесь следует упомянуть У. Виламовица-Мёллендорфа, общепризнанного главу тогдашней классической филологии, историка Эдуарда Майера, учеников Т. Моммзена О. Гиршфельда, X. Хюльзена, Э. Бормана, папиролога Ульриха Вилькена и многих других.

С 1896 г. статьи Ростовцева появляются во многих западных научных журналах: в венских «Археологическо-эпиграфических сообщениях», в «Сообщениях Германского археологического института» в Риме, в парижском «Нумизматическом обозрении» и ряде других изданий. Уже в это время очерчивается целый ряд тем, которые Ростовцев будет продолжать разрабатывать в последующие годы. Это — помпейская декоративная живопись, откуп и административное управление Римской империи, коммерческая и социальная жизнь римлян, римские аграрные отношения.

По возвращении в Россию Ростовцев начинает преподавать в качестве приват-доцента в Санкт-Петербургском университете и на Бестужевских курсах. Он вел чтение латинского автора, лекции по римской истории и специальный семинар (скорее всего, связанный с чтением и комментарием литературных и эпиграфических текстов). Начинается период реализации знаний и опыта, накопленных во время поездок. Одна за другой в сравнительно короткий промежуток времени были подготовлены магистерская и докторская диссертации (первая — уже упомянутая выше работа «История государственного откупа в Римской империи (от Августа до Диоклетиана)» 1899 г. и вторая — «Римские свинцовые тессеры» 1903 г.). В это же время Ростовцев публикует большое число статей как в России, так и в Германии. После защиты магистерской диссертации, в 1901 г., Михаил Иванович женился на Софье Михайловне Кульчицкой. Брак этот оказался очень прочным, счастливым и долгим.

Уже в приведенных выше работах обозначились те идеи, которые в дальнейшем лягут в основу главных трудов Ростовцева, а именно идеи о том, что римское государство было основано на эллинской политике и эллинистической монархии, «слившей элементы политики с восточным территориальным единовластием». При этом римская республика является высшей формой развития эллинской политии, а империя — распространением принципов эллинистической монархии на всю ойкумену. Таким образом, считал Ростовцев, принцип римской императорской администрации и откупной системы проистекает из практики эллинистических монархий и прежде всего эллинистического Египта. Задачу исследователя Ростовцев видел в выделении собственно римских начал и эллинистического наследия в социально-экономической системе Римской империи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное