Обсидиановая бабочка

– Только не надо заблуждаться насчет Олафа, Анита. Он любит женщин у себя в кровати и в отличие от меня не так разборчив в способах, как их туда затаскивать. Я бы больше опасался его, чем себя.

– Эдуард! – позвала я.

Он уже вошел в двери и обернулся на мой голос.

– Бернардо прав? Олаф для меня опасен?

– Я могу сказать ему о тебе то же, что сказал насчет Донны.

– Что именно?

Мы все еще стояли в дверях.

– Я ему сказал, что, если он ее тронет, я его убью.

– Если ты придешь мне на помощь, он вообще не станет со мной работать и уважать меня не будет ни на грош.

– Это правда, – кивнул Эдуард.

Я вздохнула:

– Ладно, сама справлюсь.

Бернардо пододвинулся ко мне сзади, ближе, чем мне бы хотелось. Якобы случайным движением сумки я его отодвинула.

– Олаф сидел в тюрьме за изнасилование, – сказал Бернардо.

Я поглядела на Эдуарда, не скрывая недоверия.

– Он серьезно?

Эдуард просто кивнул. На его лице было обычное спокойствие.

– Я тебе говорил в машине, что не позвал бы его, если бы знал, что приедешь ты.

– Но ты не говорил о сроке за изнасилование.

Он пожал плечами:

– Да, надо было сказать.

– Что еще надо мне знать о добром старине Олафе?

– Действительно. – Эдуард посмотрел на Бернардо, стоящего за мной. – Ты можешь вспомнить что-нибудь еще, что ей надо знать?

– Только то, что он хвастается тем изнасилованием и что он с ней сделал.

– Понятно, – сказала я. – Вы мне все объяснили. У меня только один вопрос.

Эдуард посмотрел на меня с ожиданием, Бернардо сказал:

– Валяй.

– Если я убью еще одного твоего помощника, я опять окажусь у тебя в долгу?

– Нет, если он это заслужит.

Я бросила сумку на порог.

– Блин, Эдуард, если ты меня все время будешь сводить с психами и мне придется защищаться, я тебе до могилы задолжаю.

– А ведь ты серьезно, – догадался Бернардо. – Ты убила его последнего помощника.

Я посмотрела на него:

– Да, я серьезно. И я хочу получить разрешение убрать Олафа, если он сорвется с нарезки, и не задолжать при этом Эдуарду очередной фунт мяса.

– А кого ты убила? – спросил Бернардо.

– Харли, – ответил ему Эдуард.

– Черт, правда?

Я подошла к Эдуарду, вторгаясь в его личное пространство, пытаясь прочесть что-то в пустых синих глазах.

– Я хочу получить разрешение убить Олафа, если он выйдет из-под контроля, и не быть у тебя в долгу.

– А если я такого разрешения не дам?

– Тогда отвези меня в гостиницу, потому что жить в доме с бахвалящимся насильником, которого мне нельзя убивать, я не буду.

Эдуард посмотрел на меня долгую минуту, потом едва заметно кивнул.

– Решено. Пока он в этом доме. За порогом играй мирно.

Я бы поспорила, но вряд ли добилась бы большего. Эдуард очень бережет своих помощников, и, поскольку я стала одним из них, я могла оценить такое отношение. Подняв сумку с пола, я сказала.

– Спасибо. А теперь – где моя комната?

– Черт, она отлично впишется, – сказал Бернардо, и что-то в его голосе заставило меня глянуть ему в лицо. Но оно стало чистым, пустым, и черные глаза были как два кострища. Будто он снял маску и дал мне заглянуть внутрь, потому что я проявила себя достаточно монстром, чтобы это выдержать. Может, так и было. Но я знала только одно: Олафу или Бернардо, любому из них, лучше не сниться.

18

У дальней стены был камин, узкий и белый, той же каменной белизны, что и стены. Над ним висел череп животного. Возможно, что оленя, но он был тяжелее, и рога длинные и изогнутые. Пожалуй, не олень, а что-то на него похожее и не из этой страны. На узкой полке над камином лежали два бивня, будто слоновые, и черепа мелких животных. Перед камином стоял низенький белый диван, рядом с ним большой кусок неотшлифованного мрамора с установленной на нем фарфоровой лампой. В абажуре над лампой был приличный кусок белого горного хрусталя. Еще у дальней стены между двумя дверями находился лакированный черный стол, и на нем вторая лампа, побольше. Напротив камина стояли два кресла, развернутые друг к другу, с резными подлокотниками, украшенными крылатыми львами. Черные, кожаные, и что-то было в них египетское.

– Твоя комната там, – сказал Эдуард.

– Нет, – ответила я. – Очень долго я ждала, когда увижу твой дом. Теперь не торопи меня.

– Не возражаешь, если я отнесу вещи к тебе в комнату, пока ты будешь заниматься исследованиями?

– Да, не стесняйся.

– Очень любезно с твоей стороны. – Эдуард придал голосу чуть-чуть язвительности.

– Всегда пожалуйста, – ответила я.

Эдуард поднял оба моих чемодана и сказал:

– Бернардо, пошли. Можешь одеться.

– А нам ты не дал побродить по дому.

– Вы не просили.

– Вот одно из преимуществ быть девчонкой, а не парнем, – сказала я. – Если мне любопытно, я просто спрашиваю.