Обсидиановый нож. Романы, повесть, рассказы

Выход к ракете обставлялся с помпой. Порученец сообщил Расчетчику пункт назначения и время вылета. Затем явился начальник Охраны, застыл в великолепной стойке — нижние колени прямые, верхние согнуты — и получил приказ сопровождать к ракете. Почему–то начальнику Охраны приходилось за распоряжениями являться пред лицом Джала — словно радиофон еще не выдумали. Однако Сулверш делал все с удовольствием. Доверительно сказал: «Слушш!» — молодецки сиганул в приемную и там взорвался: «Смир–р–рн–о! Его предусмотрительность командор Пути!» И замер, неправдоподобно выкатив глаза. Было слышно, как поскрипывали, поднимаясь из–за столов, чи–новники–питы. Командор Пути снизошел по трапу в приемную — мимо двух офицеров на площадке. Едва он шагнул с последней ступеньки, Сулверш ринулся расчищать дорогу. Клагг в ту же секунду пристроился к Глору и пошел рядом с ним, в двух шагах за спиной командора Пути, а начальник Охраны уже дико вопил в коридоре: «Смир–рно!» Вопль услышали и подхватили офицеры, занимавшие посты по пути к причалу, и несколько секунд коридор грохотал: «Ир–р–ра!» Конечно, все это было ни к чему. Расчетчик уже зажег оранжевые панели на потолках. Каждый, имеющий глаза, знал, что командор Пути сейчас пройдет по таким–то и таким–то переходам. Но обычай, сложившийся в начале Пути, был сильнее разума. Обычаи создаются быстро, а разрушаются тысячелетиями. Ритуал появления Великого был создан на планете Тойот, которой управляли три вождя: Муж Совета, Муж Войны и Сын Бури — главный адмирал. И вот, спустя пятьсот лет, воспроизводилась церемония выхода Сына Бури. Сулверш ревел, как атакующий сумун, Сын Бури — командор — вышагивал с видом небрежным и величественным одновременно. Клагг и Глор шли вытянувшись, будто проглотили по монтажной линейке, а еще два офицера маршировали по сторонам процессии с лучеметами наизготовку. Совершенная нелепость! Постоянные участники церемонии чувствовали себя не очень ловко. Один лишь порученец наслаждался и втайне был этим смущен.

На Севку всегда сильно действовали парады, разводы караула и другая военная обрядность.

Наконец Сулверш в последний раз гаркнул: «Его предусмотрительность!» — инженеры в ракетной шлюзовой изобразили почтительную стойку, и церемония приняла деловой характер, нисколько не потеряв торжественности.

Сначала из грузового лифта вынырнули контейнеры с вакуум–скафандрами Великого и его порученца. Одеяние командора Пути принял Сулверш. Принял, поднес Джалу, тот собственноручно вскрыл контейнер, и два офицера вдели его предусмотрительность в скафандр. Глор, торопясь, оделся сам.

Затем Сулверш нырнул в ракету, чтобы осмотреть ее изнутри. А Глор, топая, пробежал к шлюзу и вышел в пустоту — осмотреть ракету снаружи. Это было совершенной проформой. За две минуты в такой сложной машине ничего не углядишь, хоть сто бомб в нее подсуньте…

Потом старший инженер–ракетчик передал начальнику Охраны ключ и сертификат к ракете, а начальник Охраны попросил старшего инженера изготовить ракету к пуску. Последовала серия команд, начинающихся словами: «Ракета его предусмотрительности».

«Ракету его предусмотрительности к продувке! — Шипение сжатого воздуха, грохот заслонок. — Ракету его предус–мотрит–ти… Продувай! — Шипение становится оглушительным. — Ракегьеюпредут–ти… На контроль!» И так далее.

Сулверш отрапортовал:

— Ваша предусмотрительность изволит занять место.

Командор с облегчением нырнул в люк. Глор, согнувшись, пролез за ним — в кресло второго пилота. И Джал вдруг обратился к нему как к ровне:

— Отведем душу, а? Не летал давно? Ну, молись Пути… — Он лихо всадил ключ в гнездо опознавателя. — На причале! К старту готов!

На сигнальной панели выстроились зеленые прямоугольники — полная готовность. Запрыгали уменьшающиеся цифры: 49, 48, 47. Командор воровато оглянулся, ухватил оранжевую аварийную рукоятку, рванул ее и ногой нажал стартер.

Скафандр жалобно пискнул, стравливая воздух. Кресло надавило на спину, как ступня великана. Экраны пошли белыми спиралями. Спирали стали звездами. Розовый ромб выплыл на середину ходового экрана. Это значило, что корма ракеты направлена точно на Главный маяк. «Ай да командор Пути, — подумал Глор, — ведь он ведет вручную!» Джал пилотировал, стремительно перебрасывая руки, как при игре в «капустку». Заквакал динамик: «Молния ноль–один», «Молния ноль–один», здесь Главный маяк, отвечайте!» Командор хохотнул и ответил: «Молния ноль–один» слушает». Главный маяк попросил сообщить, почему «Молния» идет на аварийном управлении, нужна ли спасательная. Командор ответил маяку точь–в–точь как бывший кург Нурра, затем повернул к порученцу счастливую харю и подмигнул. Он ждал изъявлений восторга.

— Лихо, лихо, ваша предусмотрительность! — нерешительно сказал Глор.