Обучение и воспитание в школе

13. С другой стороны, школа должна быть тесно связана с жизнью ближайших заводов, фабрик, *мастерских и совхозов и принимать то или иное участие в жизни таковых: помогать им в работе по ликвидации неграмотности, в устройстве яслей, детского сада, читалки, клуба, организовать празднества и т. д. И тут важнее всего в первую очередь деловое участие в их жизни, а не формальное представительство, в общем мало дающее массе учащихся. Таким путем лучше всего достигается общение школы с рабочим классом, сближение с ним»[58].

Не раз в дальнейшем сотрудники журнала «На путях к новой школе» развивали, уточняли основные мысли этих тезисов. Правда, вопросу этому уделялось много меньше внимания, чем было нужно. Никто не оспаривал тезисов.

Отдельные моменты уточнялись — звеньевая система, роль общественно полезного труда, увязка работы с жизнью районов, участие пионеров в самоуправлении, кое-где стали вводиться детские конференции. Как будто дело стояло на прочных рельсах. Научно-педагогическая секция все время развивала ту мысль, что детское самоуправление должно быть организовано на живом деле, что работа должна распадаться на ряд секций в зависимости от тех дел, которыми ребятам приходится заниматься в школе. Самое главное, чтобы в работу были вовлечены все ребята, чтобы работа была творческая, не формальная. Научно-педагогическая секция не давала схемы самоуправления, боясь, как бы все не отлилось в бюрократический шаблон.

Но уже в конце 1926 г. Институт методов школьной работы в докладе М. В. Крупениной о самоуправлении сигнализировал определенные опасные уклоны: «В массе работа органов самоуправления проходит мимо общеполезного труда», — отмечала докладчица. Просмотрев нашу педагогическую прессу, она забила тревогу:

«Характерной чертой всех высказываний по вопросу о содержании деятельности школьного самоуправления является также недоговоренность по существу того вопроса, которым фактически занимаются органы самоуправления, — по вопросу о дисциплине и о мерах воздействия по отношению к учащимся, нарушающим установленные правила и нормы поведения. Кроме сухого перечня обязанностей тех или иных комиссий — следить за порядком, чистотой и пр., — статьи совершенно не затрагивают существа вопроса о том, какими же способами добиваются органы самоуправления этого порядка и добиваются ли. Это молчание кажется нам симптоматичным, особенно когда всматриваешься в практику школы, которая все шире и шире начинает практиковать вызов родителей, увольнение учащихся из школы за неподчинение и т. д. Просматривая педагогическую прессу, можно думать, что с этим вопросом вполне справились, что мы действительно через органы самоуправления учим детей жить и работать коллективно, а практика школ свидетельствует о другом — о том, что вопросы дисциплины настолько остро стоят, что требуют даже вмешательства в это дело президиума губисполкома (как это имело место в Москве); что, взвалив на плечи учащимся тяжесть вопроса о поведении, порядке и дисциплине, мы превращаем органы самоуправления в органы дисциплинарного взыскания; что учащиеся не справляются с этой работой и «передают» нарушителей дисциплины сначала «на учком», а потом все чаще и чаще и «на школьный совет». Словом, положение неблагополучно и требует серьезнейшего педагогического внимания. Молчать дальше нельзя — надо подвергнуть этот вопрос серьезному обсуждению»[59].

4 и 8 мая текущего года были заслушаны информационные доклады о школьном самоуправлении представителей Главсоцвоса тт. Кушнир и Глатман.

Доклад тов. Кушнир был сделан в довольно оптимистических тонах. Школьное самоуправление имеет место приблизительно в 60 % школ; широко развита звеньевая система, развита секционная система, и теперь уже «Тезисы научно-педагогической секции ГУСа» можно отменить. Каких-нибудь новых основ школьного самоуправления, новых тезисов тов. Кушнир не предлагала.

Тов. Глатман говорила о трудностях, мешавших работе форпостов, ставила их в связь с недочетами пионердвижения и ориентировкой школы исключительно на учебу, с тем, что в школе вообще отсутствует воспитательная работа.

Вопрос в докладах оказался недостаточно освещенным, хотя в основу их, по-видимому, лег достаточно богатый материал.

У членов научно-педагогической секции ГУСа тревога за состояние школьного самоуправления в результате докладов не уменьшилась, а возросла.