Обычные командировки. Повести об уголовном розыске

Уже с полчаса сидя за пустым столом, Сомов никак не мог решиться открыть железное хранилище и извлечь из могильной прохлады дело. Должность, отдельный кабинет, в общем-то, были куда менее важными событиями по сравнению с этим делом. Еще будучи на практике, он много раз слышал об этом убийстве, кошмарном, таинственном. Вот уже много лет его приводили в качестве примера на лекциях в университете. Николаю и во сне не могло присниться: ему, Сомову, едва он прибудет в уголовный розыск, для самостоятельной работы и розыска преступников поручат «Тайну» — так именовали в управлении это нераскрытое преступление. Он ждал чего угодно: пошлют ловить карманников, зачислят на полгода стажером...

А тут сразу — на тебе! «Тайна». А как, с каких сторон к ней подступиться? Неожиданно резко зазвонил телефон. Николай даже вздрогнул, но решил трубку не снимать, так как был уверен, что звонят не ему. Однако после третьей трели все-таки произнес привычное «алло».

— У нас, товарищ Сомов, полагается не «алекать», а называть свою фамилию, к ней можно прибавить звание или должность, — рассмеялась в трубку Антонина Ивановна. — Как вы там? Устраиваетесь? Вы будете у себя? Сейчас я к вам зайду.

В коридоре раздался четкий стук каблучков, и в комнату быстро вошла Антонина Ивановна с большой кожаной папкой в руках.

— Это вам, Коля, папка для документов, здесь блокноты для заметок, наш внутренний телефонный справочник, карандаши, ручки и бумага. Все необходимое на первое время.

Заметив растерянный взгляд Сомова, женщина уселась напротив него.

— Да вы не волнуйтесь: привыкнете потихоньку, — по-дружески заговорила она. — И дела этого не пугайтесь. Это же для науки, так сказать, чтобы поучился анализу, выдвижению версий... — Женщина осеклась, увидев, как лицо Сомова залилось краской, как обиженно поджались его губы. — А может быть, именно вам и удастся, — она торопливо отвела глаза, кляня себя за непрошеное утешение. — А почему бы и нет? Подчас неискушенному человеку проще отыскать то, что в свое время пропустили опытные из-за своей самоуверенности. Скажем, было предположение или малообоснованная версия, в нее не поверили и просто отбросили. А вообще-то, наши корифеи говорят, что по нераскрытым преступлениям преступники часто находятся в самом деле.

Сомов недоуменно свел брови, хотел было что-то спросить, но Антонина Ивановна продолжала:

— Что значит — преступники в деле? Это вот что: когда-то они попадали в поле зрения оперативных работников, но по каким-то причинам их не раскусили. Может быть, в то время люди увлеклись более правдоподобной, на их взгляд, версией, которая в конце концов закончилась пшиком. Или сведения о настоящих преступниках выглядели настолько нелепо, что их просто отбросили без всякой проверки.

Антонина Ивановна поняла, что не услышит в ответ ни слова, уж очень огорченный вид был у Сомова, и предложила:

— Открывайте-ка сейф, доставайте дело, вместе полистаем. Я ведь тоже по нему работала. Читайте все с самого начала, от корки до корки, и ни в коем случае не заглядывайте вперед. Прочтете, с неделю отдохнете и начинайте снова, но уже с закладками, с выписками. И вот только тогда, когда у вас сложится определенное мнение, когда вы в чем-то убедитесь, начнете действовать.

Сомов встал, подошел к ближайшему сейфу, по номеру отыскал в связке нужный ключ и открыл дверцу. На трех полках, как в хорошей библиотеке, ровными рядами были расставлены одинаковые, переплетенные типографским способом тома. На каждом из них значился порядковый номер. Антонина Ивановна достала из кармана пачку сигарет.

— Курите?

— Курю. Но сегодня утром торопился к вам и не успел купить. Если можно, я у вас одну позаимствую.

— Берите всю пачку. Да не стесняйтесь, берите, у меня еще есть. Кстати, у нас в управлении приличная столовая. Открывается в час. А деньги у вас на обед есть?

Сомов улыбнулся:

— Есть, Антонина Ивановна, спасибо. Родители субсидировали.

— Тогда ладно. Доставайте вон тот первый том. Недавно мы проводили сверку всех документов, имеющихся в уголовном розыске, и я хорошо помню, что в этом деле тридцать шесть томов. По триста страниц в каждом.

— Итого, десять тысяч восемьсот... Долгонько же мне придется их читать, даже если по диагонали, — усмехнулся Сомов.

— Что вы, по диагонали нельзя, я же вам сказала: от корки до корки. Нужно вчитываться в каждый документ. Я думаю, для первого чтения вам понадобится в среднем дня по два, по три на каждый том. Документы-то там большей частью написаны от руки, и почерки разные — много людей по этому делу работало. Найдете там и мои опусы. Начинайте. Как говорится, с богом.

Николаю очень хотелось остаться одному. Ему казалось, что Антонину Ивановну к нему специально подослали, проверить его реакцию. Но раз так, это испытание он выдержит, не смалодушничает. Они его еще узнают, он им докажет, что Николай Сомов — это личность.

Он достал первый том, сел рядом с Антониной Ивановной и положил дело перед собой.