Обычные люди

Ничего не подозревающий Глиста спокойно уселся в машину, которая помчалась в сторону загородного посёлка. В дороге разговор как-то не задался и ехали молча. Проехали мимо поднятого шлагбаума и, въехав в открытые ворота, подкатили к дому. На крыльце стоял начальник охраны Татарина, равнодушно глядя на прибывших. Двигаясь следом за Монахом, Глиста поднялся на крыльцо и шагнул мимо посторонившегося начальника охраны. И в ту же секунду тот отработанным движение нанёс ребром ладони удар в основание черепа, отправив Глиста в глубокий нокаут. Очнувшись, Глиста подивился вывертам судьбы. Сейчас он сидел привязанный к массивному стулу в подвале особняка, как перед этим гипнотизёр, которого они кошмарили предыдущей ночью. Правда, кляпа во рту у него не было, но в подвале кричи, не кричи — один хрен. Чего Глиста не мог понять, так это, с какого перепуга он здесь оказался. В отличие от него Татарин беспредельщиком не был и бандитские понятия старался соблюдать. Было в подвале нехорошо, неуютно. Да что там говорить, страшно было. Но Глиста рассчитывал выкрутиться, так как никаких особых косяков, чтобы мочить его по беспределу, он за собой не чувствовал.

Видимо, весть о том, что гость очнулся, передали хозяину, и тот спустился в подвал. Татарин подошёл к поставленному напротив Глиста стулу, но садиться не стал, а встал позади стула, ухватившись руками за его спинку, и принялся рассматривать привязанного человека. Вот только взгляд был у него какой-то неправильный. Нехороший взгляд. Так, бывало, сам Глиста смотрел на провинившегося, когда себя не контролировал и не знал, что выкинет в следующую минуту.

— Тут к нам в город человек приехал. Артист. И представь себе какая-то шпана, захватила в заложники его бабу и пожилого еврейчика, который у него за казначея, — неестественным голосом начал Татарин. — Нехорошо получилось. Народ на тебя показывает. Что скажешь?

— Слышь Татарин. Да мы ж не знали, что человек под тобой ходит. Да я б ни в жисть, — затараторил Глиста, у которого будто камень с души свалился.

— Короче. Мне твой базар неинтересен. Людишек надо вернуть. И деньги тоже. Говори, где вы их черти прячете, мои люди съездят, их заберут. А ты пока здесь погостишь. Чтобы впредь неповадно было.

Обрадовавшийся, что его не будут убивать, Глиста, ведь за такое Татарин точно убивать не станет, торопливо рассказал про частный дом в рабочем пригородном посёлке и Татарин с братками удалились из подвала. А Глиста остался сидеть, скрежеща зубами от злости. Страх его почти прошёл и его место заняла жгучая ненависть к Татарину, который разрушил все его далекоидущие планы. Но Глиста ошибался. Выйти из этого подвала ему было уже не суждено.

Посланная на двух внедорожниках команда за полтора часа домчала до нужного адреса. Подельники отморозка людей Татарина знали и воевать с хорошо вооружённой превосходящей их числом авторитетной командой не стали, отдав пленников. Правда, денег обнаружить не удалось, где прятал их Глиста, никто не знал, но уж точно не в доме. Бойцы отзвонились Татарину и доложили, что везут освобождённых в гостиницу. Татарин отзвонил майору и сухо сообщил ему, что люди Владилена Васильевича благополучно освобождены и что скоро их доставят в гостиницу.

Затем Татарин решил, что пора. Время настало. Он неторопливо налил себе гранёный стакан водки и положил на него сверху кусок чёрного хлеба. Постоял, минуту, глядя на фотографию в траурной рамке, с которой ему улыбалась молодая девушка. Его Алина. Затем, не чувствуя вкуса, выцедил до дна стакан водки и занюхал корочкой чёрного хлеба. После чего деревянной походкой направился в подвал.

Ночь обещала быть долгой. Очень долгой.

Глава 8

Эскортница. Шантаж

«Простой, как обух по голове, шантаж всегда эффективнее любой сраной дипломатии»

Дина Рубина, «Русская канарейка. Блудный сын»

Париж, хорош в любое время года. Недаром воспевал его поэт. Душа высокой страсти просит. А в жизни часто получаешь лишь минет.

Привет. Я Джулия Сквирт. На самом то деле я, конечно, просто Юлька из бывшего некогда столицей Поволжья города Саратова. Но что это за имя такое для элегантной, утончённой особы. Согласитесь, что Джулия звучит значительно романтичнее и соблазнительней. А при моей профессии это немаловажно. Что это за профессия такая? Я эскортница. Вот только не надо этого сарказма: насосала… ла-ла-ла и прочее. Профессия как профессия, во многом лучше других. Многие молодые девушки мечтают о такой карьере. Думаете, вру? Ничуть. Давайте просто обратимся к безжалостной статистике.