Обыкновенные ведьмы средней полосы 2 (СИ)

— Это потому, что он не может открывать, создавать и удерживать порталы! — устало повторяла Карина — Директор нам об этом ещё в прошлом году говорил! Из тех, кто находится в Школе, это могут делать директор с Велиславой и профессор Вышенег. Но он может лишь удержать его, ничего более.

Доводы Карины мне казались надуманными и не стоящими даже куриного яйца, поскольку они никак не укладывались в мою стройную схему: «Ратислав Перенег — Тёмное Дитя и редкий злодей»! Да и основания у меня для этого были весьма веские, а не те, про которых говорили ребята — что травник снова оставил меня после уроков.

Я снова пережила этот кошмар, когда я целый час крошила листья и корни вербейника, а потом оказалось, что нужно было надевать перчатки, поскольку это растение могло окрашивать кожу рук в интенсивные чёрные оттенки. И сейчас мои руки выглядели так, словно старая кикимора решила вдруг принарядиться, и для этой цели запихала свои руки по локоть в болото, после чего неровно облизала их, поскольку сок веребейника стекал по моим рукам, в результате чего они окрасились не слишком однотонно. Только ногти идеально-чёрного оттенка радовали взор на серо-буро-малиновых оттенках рук.

— Боюсь, что вы недостаточно хорошо стараетесь, студентка Петрова! Корень порублен кое-как, да и основные свойства его вы не записали! — тыча пальцем в мою тетрадь, вещал Пересвет.

— Зато запомнила отлично! — пряча свои руки, бурчала я — Ну, погоди ещё у меня, лиходей-разбойник! Есть у меня одна мысль, как вывести тебя на чистую воду!

Глава 36

Глава 36

— Маруся! Ну, будь человеком! Нам же интересно! Расскажи, что у тебя за план по выведению Тёмного Дитя на чистую воду? — горели огнём азарта глаза Васьки — Расскажешь нам о нём? Что-то подсказывает мне о том, что это может быть малоэффективно и высокоопасно!

Это что это моя подруженька имеет в виду? Я надулась и отказывалась проронить хоть словечко. С каких это пор я выдвигаю не рабочие версии? Да они просто гениальны! Все, как одна! Васька открыла было рот для того, чтобы высказать что-то своё, глубокое, наболевшее, но Карина на неё шикнула, и Васька ненадолго присмирела и села ровно. Действительно, нечего раздражать тётку больше, чем следовало… нет, не помогло то, что Васька заткнулась — та мегера явно направлялась к нам!

— Я бы попросила вас соблюдать тишину в библиотеке! Не одни здесь! — строго сказала тётка-библиотекарша, и отправилась обратно — следить за нами из-за маленькой конторки, где она дремала до того, как мы зашли и нарушили её привычное одиночество.

— Слыхала? Не одни мы! — наставительно подняла палец кверху Карина и показала в дальний угол, где сидел мужик неопределённого возраста в рубашке и вязаной жилетке, обложенный материалом по самые уши.

После гневного шипения библиотекарши, мужичок поднял голову от своих фолиантов, но затем вскоре снова уткнулся в свои записи. Так что, судя по всему, не слишком-то мы ему и мешали…

Я вздохнула и снова принялась рассматривать непонятную мне схему расположения лопастей ротора. Боюсь, что мне придётся немного объясниться. Мы в данный момент сидели в библиотеке какого-то НИИ, названия которого я не удосужилась запомнить. Как я и предрекала, мысль Донатия относительно устройства нашего, славского ГОЭЛРО, со временем не утратила своей актуальности. Так что мы были вынуждены вернуться в наш мир и очень сильно призадуматься, где бы мы могли отыскать чертежи или схемы, да хоть описания маленьких ГЭС на местных речушках. Донатий верно говорил, что каждая из них была построена для того, чтобы удовлетворить нужды хозяйства, и некоторые располагались вблизи крупных предприятий.

Мы просидели тут уже достаточно времени, и у меня стала болеть голова от обилия информации. «Гидротурбина, преобразующая гидравлическую энергию в механическую энергию вращающего вала, характеризуется основными энергетическими расчётными показателями…» я перевернула последний листок: 1920 г. издания, между прочим… так что там с моментом крутящим?

— Почему нельзя изобрести заклинание, которое бы помогало в изучении предмета? — устало произнесла я и перевернула страницу.

Вот интересно, о чём там было сказано? Смысл мудрёных слов ускользал от моего понимания.

— Потому как вы вообще тогда учиться перестанете! — сварливо сказал Донатий, который решил высунуться из тележки.

— Да как тут запомнить? — вяло отбивалась я — Фотографировать тут запрещено, да и на дом нам никто эту рухлядь не даст… Вот, перерисовываю что-то в силу своего таланта…

Карина перевернула страницу выданного нам раритета. Это была не совсем книга, скорее, страницы, сшитые между собой верёвицей и имеющие плотную обложку. Судя по всему, напечатано это сокровище, за которым тётка-библиотекарша смотрит во все глаза, на печатной машинке где-то в конце двадцатых годов.