Обыкновенные ведьмы средней полосы

По возвращению в школу мы увидели, что наш дорогой пустырь и всё близлежащее к школе пространство было заполнено желающими поступить в это учебное заведение. Мы с трудом протиснулись к ограде и приложили свои руки под завистливые взгляды будущих студентов.

— Будь здоров, Святобор! — поприветствовала я нашего колченого садовника, которого мы повстречали за стрижкой кустов — Чего это народу нагнали? Ждут чего? Так испытание только завтра, да и то, неизвестно время точное.

— Окстись, Маруся — недоверчиво посмотрел на нас садовник — аккурат третьего дня как были выданы всем предписания явиться сегодня к школе и быть готовым к экзаменам. А вот когда они начнутся, так это только директор да представитель Ордена знают.

— А этот-то здесь зачем? — не поняла Васька.

— Потому как надзор за колдунами всегда был особый, а за студентами — так и вовсе во все глаза смотрят, с недоучек спрос-то какой? Вот и глядят, чтобы неблагонадёжных не было, или махинаций с даром каких… — степенно ответил Святобор, внимательно глядя нам в глаза.

Порою мне казалось, будто он знает гораздо больше, нежели может рассказать…

— Так вы у себя в комнате посмотрите, там все условия должны быть прописаны — комендант очень строго смотрит за тем, чтобы правила неуклонно соблюдались.

И мы пошли смотреть. Общежитие по-прежнему выглядело пустым, лишь кое-где мелькали пришлые абитуриенты, которым также предоставляли место в общаге на время проведения вступительных экзаменов.

В нашей комнате Донатий вовсю занимался приготовлением ужина, используя для этого походную газовую плиточку. В нашей Школе и столовка имелась, конечно, да только вот во время каникул питание потенциальных студентов не входило в опции.

— Девоньки! А вы очень даже вовремя пожаловали. Голодные, поди? Да что я спрашиваю? Васенька, ишшо не было раза такого, чтобы ты отказалась покушать.

— Не было ли нам бумаги какой? Официального вида? — поинтересовалась я у Донатия, который продолжал восхищаться хорошим аппетитом Васьки.

— Бумага? Да вроде, нет… только вот пришёл я, а в двери торчит записулька на пергаменте начертанная. Так что я хотел было прочесть, да потом забросил это дело за ненадобностью.

— Это ладно — занервничала я — ты бумагу-то покажи нам.

— Футы-нуты, переполошилась девка! Гляди, ежели надобность у тоби имеется!

Донатий торжественно показал нам рыбью голову и потроха, завёрнутые в некую промасленную крафтовую бумагу.

— Ты не переживай, Марусенька! Пустяки, дело-то житейское! — после секундного замешательства зачастила Васька — Мы сейчас пойдём, в другой комнате такую же бумажечку сопрём, и вся недолга.

— «Дело житейское»? — нечистик с неодобрением смотрел на Ваську — Говоришь, как дочка моей бывшей хозяйки. Анелька девчонка до чего пакостная была — не передать словами. Чистая страсть! Помнится мне…

— Пошли воровать! — оборвала я Донатия на полуслове, и тот окончательно обиделся.

Глава 22

— Точно, скажем соседям, будто за солью зашли, нам дверь и откроют. А домовой тем временем, поищет в комнате и вынесет нам заветную бумажечку — придумала «гениальный» план Васька.

Впрочем, таковым он казался в тот момент мне без кавычек. На этаже выше мы услышали голоса и поднялись. После нашего стука в дверь с той стороны двери начались бурные дебаты:

— Иоланта, постой секунду, дай мне сосредоточиться на двери. Вот так! Я вижу за ней мужчину, высокого и статного. Его визит — далеко идущие планы…

— Вовсе нет! Там стоит парень не старше тридцати лет и…

— Да нет же! Твоя вина в том, что мы провалили прошлый проект, так ты и тут мне пакостить думаешь?

Мы слышали вопли за дверью и уже собрались уйти, как дверь открылась и явила миру двух дам в одинаковых платьях ядовито-розового цвета с оттенком на губах цвета «фуксия».

— Так и есть! Две девчонки стоят! Точно тебе говорю, выставят нас отсюда, а всё твоя вина! — одна из дам прижимала пухлые руки к лицу и опасно наклонилась, показывая все формы, обтянутые платьем, явно меньшим, чем это было необходимо.

Женщина, которая стояла с первой дамой, захлопнула дверь перед нашим носом. Мы остались стоять в оторопи, только Васька приложилась ухом к двери и сделала мне страшные глаза. Очень уж ей хотелось узнать, чем закончиться беседа этих любопытных дам.

— Совсем у директора плоховато с колдунами, если он этих… на экзамены пригласил — подмигнула мне Васька.

За дверью раздался крик:

— Енот, мама, ты видела? Енот только что выбрался из нашего окна!

Ну, слава Богу! Значит, Донатий смог незамеченным пробраться в комнату через открытое окно, отыскать там тот пергамент с указаниями на экзамены, и даже убраться восвояси.

— Побежали скорее — шептала я, слыша перебранку за дверью.

Когда мы пришли в свою комнату, Донатий расхаживал по ней, раздувшись от гордости.

— Гляньте, чего там писано! — велел он.

Мы осторожно развернули такой же кусочек пергамента, как и тот, что был завёрнут в рыбьи останки, и с волнением прочитали всего одну фразу: