Очаг вины, или Любовь, диагноз и ошибка одного нейрофизиолога

Очнувшись в больничном блоке, Радик спасовал. Он не мог поверить, что выжил. Робкое возвращение к жизни состоялось в тот момент, когда отец семейства впервые за много лет почувствовал себя счастливым. Находясь на грани смерти, он легко и радостно общался с Олей и Ильей, причем это было на уровне эмоций, энергий и чувств. Размытые телесные оболочки окружали невесомые субстанции – наверное, это и были души. В другой жизни не было боли, сомнений, обид... В ней было настолько сладко, что покидать тот мир не хотелось. Там были не нужны слова. Достаточно подумать – и тут же получен ответ на вопрос, только захочешь увидеть – и оказываешься в том месте, которое загадал. Удивительно: что бы ни происходило в этом самом месте, никаких эмоций происходящее не вызывало; только благодатная эйфория, ни с чем не сравнимый кайф постоянно сопровождал всякое действие и перемещение. Радик знавал то, что земные беспредельщики называют кайфом. Это совсем другое дело – кокосовая дорога открывает только физическую мощь на сутки, трава погружает в нирвану и раздумья, героин создает временную иллюзию счастья... Все это, во-первых, краткосрочно, во-вторых, сопровождается крайне неприятными и болезненными последствиями. Новая эйфория была другой. В ней ты понимал, что обрел покой и счастье навеки. Именно поэтому страшно не хотелось уходить из этого мира, в котором чувствовал себя защищенным, открытым и безгранично счастливым, особенно, когда встретил самых близких и любимых людей, которые больше не держат на тебя зла. Радик не испытал негативных эмоций, даже когда увидел из того мира, что его земная жена Кристина достигла совершенства в искусстве Камасутры. Совершенство оттачивалось не только с тренером по фитнесу, но с усатым соседом Альбертом, стоматологом Мишей и многими другими близкими. Похоже, Кристину нисколько не огорчило пребывание кормильца в реанимации, возможно, даже порадовало.

Второе рождение

Работая всю долгую жизнь в коварной проблеме «Мозг человека», видишь не только угнетающий, но и мобилизующий эффект, казалось бы, иногда тупиковых ситуаций, преодоление которых подтверждает известный тезис развития знаний по спирали.

Н.П. Бехтерева

Благодаря запойному еврейскому режиссеру Мендельсону и пышногрудой кухарке Леле Радик остался жив, хотя ему было до смерти противно изучать свое отражение в зеркале, а уж тем более мерзко вспоминать, каким великим и непревзойденным он чувствовал себя в былые времена. Приземленные потребности супруги Кристины Радик удовлетворял безоговорочно. Причиной щедрости было отвращение и презрение. За свое меркантильное счастье тупоголовая женщина расплатилась сполна, считая миссию завершенной: детей Радик очень любил. Мать детей распоряжалась безлимитной картой, тремя машинами на выбор, скидками в магазинах, отдельной квартирой на Остоженке... Все это образовалось давно и принималось как должное. Зато дети любили отца не за деньги – они искренне боялись, что папа умрет, о чем любила сообщать мама, и часто плакали. После возвращения из другого мира в нем что-то перевернулось. Он отказался от усыновления детдомовских двойняшек, принеся искренние извинения заведующей. Та с ледяным взглядом понимающе кивнула и недоступно сообщила:

– Ну что ж, бывает...

Правда, после того как Радик заверил, что материальную сторону вопроса он закроет с лихвой, заведующая резко оттаяла и выдавила:

– Ну, если передумаете, милости просим. Мы быстро решим все формальности.

Радик в порыве благодарности подарил детскому дому рояль и десяток компьютеров, лично заведующей вручил конверт с деньгами, а затем с чистым сердцем отпустил жену Кристину к тренеру и прочим любителям Камасутры, предоставив им все условия для безбедного проживания, а детей забрал к себе.

Он даже не удивился, когда осознал, что Илюха с Аней за два месяца ни разу не спросили, где мама. Их вполне устраивала домработница Леля с бойфрендом фельдшером Лехой, которого та остервенело кошмарила, хотя и называла мужем.