Очарование тьмы (ЛП)

На миг мне захотелось солгать, что никакого лорда Роше при дворе нет. Боялась, что Каден ринется прочь, и ему вновь размозжат голову, но он уже всё прочёл по моим глазам.

— Не вздумай врать, Лия.

Я вздохнула. Сейчас придётся туго.

— Знаю, о ком ты. Я виделась с ним два дня назад. Он и правда в кабинете министров. Каден, пусть отец из него ужасный, но нет доказательств, что он предатель.

Глава пятьдесят четвёртая

Каден зашагал к мельнице проверить лошадь и осликов, буквально пыша яростью.

«Враньё! Нет у меня больше родственников! Мать была одна в семье! И сбагрили меня конченым бродягам!»

Его перекосило от ярости, но и полные горя глаза вице-регента мне не забыть. «Он ведь был восьмилетним мальчишкой. Его мать только-только умерла…»

Если жизнь чему-то меня и научила, так это что время треплет и рвёт правду в клочья не хуже ветра, подхватившего забытый бумажный листок. А склеивать обрывки теперь придётся мне.

Я сказала Натии скакать в город, как только погода прояснится, с поручением отцу Магуайру. Где-то в архивах должны быть списки гувернанток. Меня интересовала лишь одна, с именем Катарина.

Дьечи довольно задёргал ушами под моей рукой. Тогда я и Нове почесала макушку. Скучают, наверное, по Отто.

Дождь не залил мельницу, но из-за обвалившейся давным-давно стены, внутри гуляли промозглые сквозняки. Где-то в стропилах захлопали крыльями совы. В дальнем углу Натия точила меч. Утро мы посвятили тренировке, освежили навыки. Она сама напомнила, что нам всегда нужно быть в полной готовности. Мои уроки в Кам-Ланто не прошли даром.

В глазах Паулины то и дело мелькало сомнение, а потом она не выдержала и спросила об армии Комизара.

— Она сметёт Морриган, — ответила я. — Изменники всё для этого сделают. Мы должны готовиться.

— Но как же… — Она пожала плечами с явным недоверием на лице. — Это ведь невозможно. Мы избранники, Выжившие. Так определили боги. Величие не даст Морриган пасть.

Я молча посмотрела на неё. Так не хочу рушить её мир ещё сильнее, но выбора нет.

— Величие — пустой звук. Пасть может любой.

— Но ведь Священные писания…

— Не только в них истина. Ты должна кое-что узнать. — И я рассказала о Годрель, Венде, и как юную Морриган похитили и за мешок зерна продали Алдриду. Рассказала то, чего мы раньше не могли знать. Отнюдь не Выжившие заложили первые кирпичики королевства, а воры и стервятники. Да и Святые стражи не такие уж святые. Мне вдруг стало так гадко от своих же слов, будто я выбила у Паулины из руки заветную хрустальную безделушку и раздавила каблуком. Но иначе нельзя.

В задумчивости Паулина сумрачно прошлась по лачуге. Наверняка искала ответа в Писаниях.

— Ты уверена, что эти легенды не лгут? — резко обернулась она.

— Нет, и от этого труднее всего. Но я знаю, что часть правды от нас утаили, и мы сами должны её отыскать. Правда — она ведь как воздух. Глубоко ли вдохнуть — решаешь сам, и в руке его не удержишь.

Едва качая головой, Паулина подняла взгляд к стропилам, где ухали совы. Каждый кивок источал сомнение, борьбу, в которой правда легенд перевешивала родную ей правду — правду морриганских писаний.

Стервятники.

Если легенды не лгут, история давно лишила нас богоподобного величия. Теперь ясно, почему книжник спрятал книгу Годрель. Она подорвёт нашу уверенность в собственном превосходстве. Одно не ясно: почему он не уничтожил крамолу? Кто-то ведь до него пытался.

— Пойду назад в лачугу, — глубоко вздохнула Паулина и разгладила юбку. — Сына кормить пора.

Глава пятьдесят пятая

Паулина

Ночью, лёжа на боку, я долго разглядывала шрамы спящего Кадена. Рядом с отцовскими добавился ещё один, от моего ножа. Каждый раз теперь будет видеть его в отражении. В Терравине он ввёл меня в заблуждение невзрачной рубахой и добрыми словами. Микаэль тоже обманул, но прятал истинную натуру за красивыми речами. Эта сладкая ложь заглушила голос разума.

Способна ли я вообще разбираться в людях или мне просто не дано?

Я перевернулась и вперила взгляд в тени, пляшущие по потолку. То, что пришлось обнажиться перед Каденом, заботило меня меньше всего. Из головы не шло, как он впервые взял малыша на руки. На лице не было и тени фальши. Каден светился преклонением перед чудом, но, дав сына мне, померк, словно понимая, что к моему ребёнку больше не прикоснётся. Да, он заслужил благодарность, но душа протестует, а в глубине ещё и таит страх. Откуда знать, что в этот раз доброта не наигранна? Вдруг он опять использует нас? Раз Лия ему верит, и я могу пойти навстречу, вот только я разучилась доверять людям.

Я чистила на крыльце деревянный ящик, который Каден предложил утром в качестве временной колыбельки. Моего взгляда он избегал. Просто поставил ящик и зашагал прочь, и отошёл уже далеко, когда я бросила вслед:

— Каден. — А когда он обернулся: — Спасибо.

Он надолго задержал на мне взгляд, затем, кивнув, скрылся.