Очарованный (ЛП)

С другой стороны, ненависть порождает только больше ненависти, больше гнева, и в конце концов, я была одарена красивой семьей, красивой жизнью, смогла ли я взять всё это обратно?

В одни дни да.

В одни дни нет.

ГЛАВА

ВОСЬМАЯ

Когда кто-то умирает, часть тебя хоронят вместе с ним. Я так и не попрощалась, даже не успела поздороваться. В этом вся штука знакомства, вы никогда не знаете, будет ли это ваш первая или последняя встреча, я всегда говорю, лучше провести эту встречу хорошо. Я живу своими приветствиями. Живу своими словами. Потому что я никогда не знаю, стоит ли мне молчать. Никогда не знаю, когда придет моё время. — Джойс Альферо

ЛУКА

Неописуемая боль пронзило мою грудь. Я пытался дышать, но было больно.

Со стоном я повернулся на бок и меня вырвало, грудь сжалась, будто на ней сидел слон.

Вспыхнули воспоминания о Джойс.

Я открывающий дверь.

Встречаясь с некоторыми мужчинами клана Николаси.

А потом выстрел.

— Джойс! — я закричал. — Джойс!

— Она в безопасности. — сказал знакомый голос справа от меня.

Я моргнул и открыл глаза, комната расплылась.

— Фрэнк? — прошептал я. — Что, черт возьми, произошло?

— Жизнь. — он облизал губы. — И немного смерти.

Я потянулся к груди, она была перевязана, что означало, что у меня по крайне мере не было галлюцинаций.

— Я хочу увидеть Джойс.

— Боюсь... — Фрэнк наклонился вперед и сложил руки на кровати. — Не могу позволить тебе увидеть ее, пока нет.

— Но...

— ... Ты чуть не умер. — сказал он с проклятием. — Тебя вовремя нашли, и эти ублюдки Николаси...

— ... Они были нашими союзниками.

Фрэнк кивнул.

— Они все еще могут быть ими.

— Что?

— Тебя назначили.

— Я не понимаю. — боль мешала моей логике, моим эмоциям.

Все, о чем я мог думать, это о возвращение к Джойс, убедиться, что она цела и невредима, убедиться, что она знает о моей любви к ней, любви всеми фибрами души.

— Как Босса. — Фрэнк постучал себя по подбородку. — Они вписали твое имя, они хотят тебя.

Я покачал головой и стиснул зубы.

— Это невозможно. Я не кровь.

— На этот раз Семье все равно. Мужчины говорят... что они видят Семью Николаси слабой, другие Семьи хотят атаковать.

— Какие именно?

— Абанданато прямо сейчас готовят своих пехотинцев. — Фрэнк медленно сглотнул. — Семья Николаси согласилась уехать, пока ты их возглавляешь... на Сицилии.

— Нет. — я покачал головой. — Ни в коем случае... Джойс здесь, я просто не могу...

— ... Я не хотел этого делать. — Фрэнк провел руками по лицу и поморщился. — Черт, я не хотел этого делать.

Он махнул рукой за спину.

Открылась дверь.

Было вкатано оборудование.

— Какого черта? — ахнул я.

А потом включилась запись.

О Джойс и Фрэнке.

— Почему ты здесь, Фрэнк? Я выиграла пари, помнишь?

— Ах да... — я откинулся на спинку стула. — Пари, скажи-ка мне, какой мой брат в постели? Плакал ли он после?

— Ты осел! — прошипела она.

— Я осел? — я наклонился вперед. — Я осел? Не я заманил парня в свою постель под ложным предлогом.

— Он не был ложным.

— Также, не я соблазнил двадцатиоднолетнего парня за деньги.

— Оставь меня. — у нее появился сильный румянец. — Сейчас же.

— Так вот как это будет, Джойс? Ты планируешь играть со своей новой игрушкой, пока тебе не надоест?

— Хватит! — крикнул я. — Хватит!

Все мое тело тряслось от ярости. Значит, для нее все это было игрой? Способ выиграть деньги?

Боже, она, должно быть, рассмеялась, когда я сказал ей о своей любви. Когда показал ей свою дерьмовую квартиру и пообещал вечность. Я сдерживал слезы, позволяя ярости взять верх сжимая одеяло в руках.

— Мне очень жаль, Лука. — Фрэнк опустил голову. — Если бы я знал о твоих истинных чувствах, я бы....

— Я сделаю это.

— Что?

Мне больше не для чего было жить.

Я играл и в итоге проиграл.

Она использовала меня.

И забрала мое сердце в процессе, оставив меня ни с чем, кроме темноты, ярости и безумной потребности отомстить.

— Лука, подумай немного...

— ... Нет. — взревел я. — Нет! — я ударил кулаками по матрасу кровати. — Я уеду, как только восстановлюсь. Я займусь этим. Это мое право. Моя судьба.

Глаза Фрэнка вспыхнули.

— Хорошо. Это хорошо.

ГЛАВА

ДЕВЯТАЯ