Очаруй меня

Алфриде достаточно было взглянуть на воспаленную рану, чтобы сказать:

– Весьма серьезная инфекция, лорд Вулф. Ваш организм яростно с ней борется, отсюда и жар, и вполне возможно, для вас это все равно, что пребывать в аду.

Он не подтвердил ее слов. Только спросил:

– Значит, вы целительница?

– Я никогда не называю себя целительницей. Просто, как многие женщины, выросшие в глухих деревнях, знакома со способами лечения, известными еще с древних времен. Можете следовать указаниям доктора и продолжать рекомендованное им лечение, или же я попробую найти траву, которая окажет то же действие, только быстрее.

Брук понимала, что Алфрида не хочет, чтобы жители Россдейла знали об их запасах трав, ведь эти травы могут понадобиться в случаях серьезных болезней. Вот почему Алфрида не захватила с собой саквояж с мазями, настоями, инструментами, травами и черенками растений. Чем меньше знают о ее целительских способностях, тем лучше.

– И такая трава здесь растет? – спросил Доминик.

Алфрида не сочла нужным ответить, поэтому Брук поспешно вмешалась:

– Я привезла кое-какие травы из Лестершира. Возможно, одна из них окажется той, что нужна Алфриде.

– Это нужно снять, – деловито добавила горничная, показав на пиявок. – Или можно подождать, пока они отпадут сами. Если вас и раньше лечили пиявками, вы знаете, что они оставляют крошечные ранки, которые будут кровоточить. И станут чесаться, пока не заживут. Только не чешитесь, иначе можете занести новую заразу.

– Перестаньте обращаться со мной как с ребенком! – взорвался Доминик и провел рукой по бедру, чтобы снять пиявок.

При виде такого нетерпения глаза Брук вспыхнули. Вместе с пиявками он сбросил руку Алфриды. Теперь рядом с ним на постели извивались черные комочки.

– Это, милорд, было очень… вредно… для вас. Иногда…

– Если вы снова оскорбите меня…

Волк не докончил. Но было абсолютно ясно, что он угрожает. Брук была поражена тем, что Алфрида еще не поспешила к двери. Каким образом она его оскорбила? Тем, что не пришла ему на помощь? Дав ему добрый совет, который он должен был понять? Возможно, он, как и Брук, предположил, что Алфрида едва не сказала «глупо» вместо «вредно»? Или его мысли путает лихорадка?

Вполне возможно. И, вероятно, его грубость была вызвана жаром и тяжелым состоянием. Впрочем, может, ей просто хотелось, чтобы было так.

Если кто-то и был оскорблен, так это Алфрида. Брук подумывала увести ее, предоставив волка судьбе. Если бы только она могла! Если бы только имела силы выступить против всех, включая принца-регента! Но она все еще находилась под опекой родителей, а они швырнули ее волку. Обида и гнев были сейчас неуместны, потому что она не может позволить себе покинуть это место. Придется по-прежнему общаться с Домиником Вулфом, и если он будет ей чем-либо обязан, их общение значительно облегчится.

Но все-таки Брук была достаточно сердита, чтобы сказать Алфриде:

– Думаю, чем меньше времени мы здесь проведем, тем лучше.

Она произнесла это намеренно, чтобы он забыл об Алфриде и направил гнев на нее. Может, хоть это побудит его выкинуть ее из дома. Если он намерен совершить столь дорогостоящую ошибку, пусть совершит ее в гневе. Но Брук не услышала слов, которые ее бы освободили. Больше того, он даже не взглянул в ее сторону. Он по-прежнему сверлил злобным взглядом Алфриду.

Но к ее удивлению, Алфрида все еще собиралась ему помочь.

– Плохо, что ваш доктор не владеет иглой лучше, – сказала она. – Теперь после того, как рана заживет, останется уродливый шрам. Мы могли бы сделать это куда аккуратнее.

– Вы или она? – спросил Доминик.

– Я, милорд.

– Тогда так и говорите «я», черт побери!

Алфрида поджала губы и отступила.

– Я не ваша горничная. Я горничная леди Уитворт. Не слишком ли много вы на себя берете?

– Вы в самом деле намерены спорить со мной? – мрачно осведомился он.

– Я не спорю. Просто констатирую факт, – настаивала Алфрида.

– Осторожно, девушка. Это я буду платить вам жалованье.

– Буду очень рада, но это необязательно. Леди Уитворт мне дорога. Я буду служить ей с жалованьем или без.

С каждым сказанным словом Алфрида раздражала его все больше. Брук видела это по его разъяренному лицу. Наконец он прорычал:

– Думаю, вам следует держаться от меня подальше.

Алфрида немедленно последовала его совету. Брук, онемев, наблюдала, как ее дражайшая подруга покидает комнату. А когда перевела взгляд на неблагодарного негодяя, ее светло-зеленые глаза пылали гневом.