Очень искренний рассказ

Но это произошло уже после того, как я ушёл из училища, закончив второй курс. Оставил училище я не из-за того, что разуверился в возможности победить насморк и стать певцом, а в связи с очередным необъяснимым случаем, произошедшим со мной и вывернувшим моё сознание наизнанку. Для меня пение и слава не были самоцелью. Я, как и положено рокеру, хотел своими песнями всколыхнуть людей. Я видел, как спиваются работяги от безысходности и отсутствия каких-либо перспектив в жизни. Хотелось посеять в умах мысль о сверхчеловеке, которым может, как я считал, стать каждый.

Себя-то я уже считал таковым. Я всерьёз верил, что я уникальный и бессмертный и смогу добиться всего, чего захочу. Уже не помню, во время голодания это было или нет, но однажды ночью просыпаюсь от того, что слышу обалденную музыку! Даже не музыка это была, а скорее, какое-то красивейшее звучание. Особенно странным было то, что оно что-то делало с моим разумом. Я чётко осознал мелочность своей мечты стать знаменитым, а главное – мне жутко захотелось стать лучше! Я видел все свои недостатки очень ясно и чувствовал сильнейшее желание от них избавиться.

Вскочив от распиравших меня эмоций, я пытался вспомнить и записать эту музыку, но она с каждой секундой всё больше растворялась и исчезала из моей памяти, пока не пропала совсем, оставив меня в состоянии восторга и растерянности одновременно. Потом ещё долго я безуспешно пытался её вспомнить. Я чувствовал, что если её сыграть, то это будет «бомба»! Причём люди, услышав её, как и я, почувствуют в себе что-то лучшее, что нужно раскрыть, захотят развиваться, совершенствоваться, перестанут воевать, станут добрее и гуманнее. Мир тогда изменится.

Эта музыка перекрыла собой все цели, какие у меня были. Но, увы, я чётко помнил лишь то состояние, в которое она меня погрузила – чувство величественной перспективы. И было очевидно, что в музыкальном училище сочинять такую музыку меня никто не научит. Да и учили преподаватели не всегда тому, чему должны были.

Историк, у которого жена работала в государственном архиве, бросил учебник и сказал, что, судя по архивным записям, многое в этом учебнике – враньё, и втихаря рассказывал нам секретные архивные сведения. Преподаватель по психологии на первом же уроке поставила всем пятёрки по предмету и весь год читала нам «Живую Этику» Рериха. Это учение, в котором говорится, что есть некий невидимый пласт жизни, в котором существуют Личности, управляющие развитием человечества. А поскольку я уже дважды столкнулся с сильнейшими проявлениями чего-то, выходящего за рамки обычного восприятия, и жаждал узнать природу происхождения этих явлений, то, даже несмотря на свой воинствующий атеизм, вполне допускал, что какая-то доля истины есть в том, что читала психолог. Возможно, именно эти лекции и дали мне направление, в котором нужно было искать объяснения того, что же со мной происходило.

Глава 4. Первый шаг

Забрав документы из училища, я вернулся на родину в Серов. Там, сидя в одиночестве в своей маленькой однушке, я трезво рассудил, что с насморком я ещё мог сам бороться, но разобраться во внесенсорных восприятиях было выше моих сил. В какой-то рекламке я увидел приглашение на оздоровительный курс, проходивший в августе в Новороссийске.

Чтоб заработать денег на поездку, устроился на месяц ночным сторожем в салон красоты. В салоне было огромное зеркало. И я каждый вечер садился напротив него и всю ночь смотрел себе в глаза, пытаясь понять, кто же я такой, что же я такое?

Заработав на билет и в надежде, что встречу бывалых людей, я рванул в Новороссийск. Курсы оказались не столько оздоровительными, а скорей, образовательными. Вот три факта, которые я там узнал и которые меня больше всего удивили и дали основу для продолжения моих последующих практик.

Первое: фашисты в течение трёх суток обливали Порфирия Иванова водой на морозе, но так и не смогли причинить вреда его здоровью.

Второе: у Шри Рамакришны начали проступать следы ударов плетью на спине, когда Он увидел, как погонщик хлещет быка.

Третье: Российский император приезжал к простому монаху Серафиму Саровскому, чтоб спросить совета, как управлять своей империей.

Что касается последнего, я, как и положено атеисту, считал монахов глубоко заблуждающимися чудаками, а управляющий страной человек для меня был глыбой, человечищем и мудрейшей личностью. Это к нему все должны ходить за советами! А тот факт, что он, оказывается, черпал свою мудрость у монаха, заставил меня взглянуть на религию повнимательнее.

Прочитав ещё парочку жизнеописаний православных святых, я решил протестировать религию на себе. Чисто, чтоб проверить её действие на человека. Нашёл в Новороссийске церковь и пришёл на крещение.