Очень храбрый человек

Но вместо удостоверения она достала смартфон. Оперев его на книги, лежащие на столе, она нажала кнопку воспроизведения.

Старший суперинтендант Туссен смотрела, сжав губы и прищурившись.

Она увидела Жана Ги Бовуара, который бросился через весь экран, пытаясь спасти падающего человека.

Видела, как он ухватил его за куртку и держал, хотя его самого при этом потащило через край.

Ее глаза раскрылись шире, когда она увидела прыжок Гамаша. Времени для раздумий не было, он действовал инстинктивно.

Теперь она больше не видела его. Он исчез за краем моста. Но Туссен продолжала видеть его руку. С побелевшими костяшками. Вцепившуюся в основание столбика перил.

У нее на глазах рука начала соскальзывать.

Ее рот чуть приоткрылся, когда соскользнул один палец. На экране появилась Изабель Лакост, бросившаяся на помощь Гамашу. Но кто-то ее опередил. Бывший левый полузащитник Камерон упал на живот, перегнувшись через край моста.

Раздались крики о помощи. Вопли о помощи. Всплеск.

Старший суперинтендант знала все это. Она читала отчет. Но одно дело знать, а другое – видеть.

Лакост взяла телефон и выключила его.

Потом достала из кармана конверт, положила его на стол и подтолкнула к старшему суперинтенданту.

Изабель Лакост знала, что сфальсифицированное видео, демонстрировавшее, как Гамаш расстреливает невооруженных ребятишек, было инициировано Туссен.

Делалось это с целью дискредитировать предшественника, но Туссен не предполагала, что исходное видео будет обнаружено и опубликовано сумасшедшей старухой из деревни, которой даже не существовало на карте.

И теперь настоящее видео отвоевывало пространство. Оттесняло фейк.

Репутация Гамаша не только восстанавливалась, она росла.

И это видео, будучи в свободном доступе, разоблачало ложь фальшивки Туссен, пытавшейся выставить Гамаша психически нездоровым трусом.

– Чего вы хотите? – спросила Туссен.

– Вот это, – Лакост показала на конверт, – работа, которую я хочу. И которую получу.

Туссен кивнула. Она, конечно, понимала, о чем идет речь.

Если Гамаш не мог стать старшим суперинтендантом, то Изабель Лакост могла.

Туссен взяла конверт, разорвала его и прочитала содержимое. Потом посмотрела на Изабель Лакост. Сначала с недоумением, затем с растущим пониманием.

– Вы, наверное, шутите.

Глава сорок третья

– Нам пора, – сказала Анни. – Посадка почти закончилась.

Полицейское удостоверение Армана позволило ему и Рейн-Мари пройти в закрытую зону. С Анни и Жаном Ги они стояли у выхода на посадку Международного аэропорта имени Трюдо.

Рейн-Мари держала на руках Оноре, а Арман и Жан Ги сражались с детской коляской.

– Ну что там у вас? – вздохнула Рейн-Мари.

Она протянула ребенка Анни, подошла к мужу и зятю, нажала кнопку, сдвинула нейлоновую верхушку и сложила коляску.

Двое мужчин закивали друг другу на манер Лорела и Харди[46]: «Хм, хм, хм».

– Могу я оставить его здесь, а тебя взять в Париж, мама?

– Не проси второй раз, а то соглашусь, – сказала Рейн-Мари, забирая Оноре обратно.

Она уткнулась лицом в его волосы, глубоко вдохнула и передала мальчика деду.

Подошел представитель «Эйр Кэнада»:

– Прошу прощения, но посадка заканчивается.

– Merci, – сказала Анни и взглянула на отца.

– Скоро увидимся, дружок, – прошептал Арман уставшему ребенку, который почти что спал у него на руках. – Париж тебе понравится. Ах, какие там у тебя будут приключения. Познакомишься с двоюродными сестренками Флоранс и Зорой.

Он прижал Оноре к плечу, приклонил на секунду щеку к маленькой головке, потом поцеловал внука в лоб и прошептал:

– Я тебя люблю.

Мальчик положил маленькую ручку на большую руку деда.

– Папа, – сказала Анни, протягивая руки.

Арман передал Оноре матери.

– Перед тем как уйти, хочу оставить вам вот это, – сказал Жан Ги, протягивая Арману конверт.

– Деньги? – спросил Арман.

Жан Ги рассмеялся:

– Non. Имя. Человека, которого я рекомендую вам в заместители.

– Надеюсь, он лучше, чем тот, кого ты предлагал в прошлый раз, – заметил Арман.

– Хуже найти трудно, – сказал Жан Ги. – Но решение, конечно, ваше.

– Этот человек знает?

– Он подавал заявление. И да, он знает о рекомендации. – Он кивнул на конверт. – Принимая решение о том, кого рекомендовать вам в заместители, я воспользовался методом, которому вы меня научили.

– Ты имеешь в виду четыре утверждения, ведущие к мудрости? – спросил Арман.

Жан Ги помотал головой.

– Три вопроса, которые следует задать себе, прежде чем начать говорить?

Жан Ги повторил тот же жест.

– Тогда что?

– «Иногда нам приходится делать что-нибудь глупое».

Арман вскинул брови, а Анни повернулась к матери:

– Боже мой, только не говори мне, что этот урок он получил от отца.

– А я думала, что твой отец получил этот урок от него.

Арман сунул конверт в карман. Он знал, что там написано. Боб Камерон. Скромный агент. Даже не инспектор.

Гамаш не рассматривал кандидатуру Камерона. У этого агента был потенциал, но все же такое его повышение вряд ли было бы понято его начальством и остальными сотрудниками отдела. Однако если кто-то может низко упасть, то, возможно, он сумеет и быстро подняться.