Очень недолгая сенсация

Дорогая, не знаю, что ты сделала, но похоже, что ты спасаешься от розыска. Возьми бежевое трикотажное, третье слева, и коричневый берет в нижнем ящике комода. Ботинки? И конечно, чулки. Что у тебя с бельем, или это не важно? Можешь взять мои бежевые бриджи, если хочешь, а если ты не собираешься надевать два платья (!), у меня останется то, в чем ты сейчас. Ботинки. Возьми фунт из шкатулки для бус в ящике туалетного столика, а еще можешь взять старенькие на каучуке с заплаткой, которая, правда, заметна, единственно что, если ты собираешься спасаться от преследования долго, они могут не выдержать. Поэтому возьми фунт, если думаешь, что он тебе понадобится.Маскировка. Самое важное. Открой уши

, это должно сыграть. У тебя есть на это время, или придется ждать, пока ты не окажешься далеко отсюда? Есть очень хороший парикмахер в Танбридж-Уэллсе, если ты выбираешься на побережье. Оставь этот дурацкий альбом у меня, я его вечером отправлю по почте. Удачи, дорогая Дженни. Мой нелепый Фентон явится с минуты на минуту, а мне надо запечатать письмо, прежде чем он захочет его прочесть. Мне очень хотелось бы поговорить сейчас с тобой, но, возможно, так тоже выходит хорошо, поскольку, если явится полиция, я смогу сказать, что ничего не знаю.

Нэнси.

P.S. Письмо сожги.

Нэнси взяла свой входной ключ, привязала к нему веревочку, завернула ключ в свое послание, сунула в середину альбома, положила в подходящий по размеру конверт, надписала: «Для мисс Глории Харрис» и поспешила вниз, к столу в вестибюле. Потом поднялась по лестнице и почти тут же в комнату вошел мистер Арчибальд Фентон.

— Давайте я посмотрю, не упустили ли вы какую-нибудь книгу, — сказал он, протягивая руку.

— Мистер Фентон, какая жалость! Он уже запечатан. Конечно, я могу распечатать его, если вы хотите, но…

— Это не так важно. Вы, конечно, не включили туда «Прекрасную даму», — сказал мистер Фентон, имея в виду свой ранний роман, которого теперь стыдился.

— Конечно, — ответила мисс Фейрбродер, не погрешив против истины.

II

Дженни понимала, что не следует брать такси, потому что шоферы такси всегда помнят, когда они отвозили красивую девушку в светло-коричневой шляпе и зеленом платье из жоржета к вокзалу Ватерлоо, и почти всегда слышат, как она спрашивает у носильщика: «Поезд на Биттелшем-риджис в три десять, правда?», а потом отправляются в Скотланд-Ярд, и после недолгого ожидания их проводят в комнату инспектора, где они все рассказывают. Поэтому она поехала в Блумсбери на омнибусе и была очень рада, что водители омнибуса не отличаются такой хорошей памятью и не требуют столько денег.

Просто замечательно, что Нэнси мгновенно вспомнила про Глорию Харрис. Глория (это было самое славное[12] имя, какое Дженни могла придумать) Харрис

(небольшая дань кухарке) и Эсетилин (потому что Нэнси только что узнала это слово[13]) Питт (в честь Питта-младшего[14], которого она проходила в этом триместре), их последнее совместное приключение происходило шесть лет назад, они тогда служили в армии Веллингтона[15] во время войны на Пиренейском полуострове[16], и, насколько это возможно для двух мальчиков-барабанщиков, перекраивали карту Европы при Ватерлоо. Теперь она снова собиралась стать Глорией Харрис, но ни в коем случае, подумала Дженни, не переодеваться в мальчика. Это всегда казалось ей глупой затеей, потому что, будь ты даже очень тоненькая, ты всегда другая, и никто не ошибется, увидев, как туго тебя облегает мужской костюм. Как ту девочку в школе у Нэнси в спектакле «Юный рыцарь» — совсем не такая фигура и вообще глупость. Конечно, полиция сразу догадается, что она убежала.