Очень откровенно

Пустота вместо прошлого физически выматывает с каждым днем все сильнее. Поначалу в этом было хоть что-то забавное, схожее с мыльными операми, но сейчас, когда все осложнилось, я начинаю сдавать.

Может, я просто накручиваю себя? И где-то в Питере сидит сестра, изнывает от неизвестности и боится выяснять, в порядке ли я, ибо может разрушить легенду?

Черт, но почему нигде, ни в соцсетях, ни в телефоне, нет свидетельств существования близняшки? Неужели мы настолько боялись, что нас раскроют? Хоть какие-то следы должны были остаться!

Я не замечаю, как мысли сменяются сном.

Но сразу его узнаю.

Противный, жуткий кошмар. Вокруг – бесконечная вода. Я пытаюсь справиться с ее темной мощью, но только трачу остатки сил. Часть меня знает, что нужно смириться. Что все кончено, вода победила. Больше для меня не существует воздуха и неба. Несколько минут – все, что мне осталось, и единственный способ провести их не в муках – расслабиться, впустить соленое море в легкие.

Закрыть глаза и опуститься на дно.

Чтобы прибой вынес мое тело…

Я просыпаюсь резко, будто от толчка, хватая ртом воздух. Кажется, еще и кричу, потому что Олег резко сворачивает на обочину.

– Алина?!

Пока я пытаюсь отдышаться, он притягивает меня к себе, обнимает, гладя по волосам, безуспешно пытаясь успокоить. Меня трясет, слезы катятся градом. Я жадно хватаю ртом воздух, не могу надышаться.

А еще не могу смотреть на море.

– Что, что тебе снилось? Эй, ну хватит. Просто кошмар. Бывает, это стресс.

Я качаю головой. Пытаюсь справиться с голосом, но он не слушается.

– Я знаю, кто она.

– Что? О чем ты?

– Чье тело. Знаю, чье оно. Это ее. Сестры. Я видела, я знаю…

– Погоди, погоди! Давай по порядку. Возьми воды, попей. Что значит, ты видела? Тебе снилась сестра? Или ты что-то вспомнила?

Я отчаянно мотаю головой. Руки дрожат так сильно, что часть воды выливается на платье. Олег должно быть думает, я сошла с ума. Да я и сама близка к такому же выводу.

– Мне второй раз снится этот кошмар. Как будто я тону, в темноте, не могу вдохнуть. Вокруг вода, я погружаюсь все ниже и ниже, пока не перестаю сопротивляться.

– И ты решила, что твоя сестра утонула? Алина, это бред. Пророческих снов не бывает.

– А связь между близнецами?

– Антинаучная хрень.

– Многие ученые подтверждают!

– Алина, я врач! Не психиатр, конечно, но кое-какие знания есть. Тебе не могут сниться воспоминания сестры. Даже если вы близняшки.

– А если могут?

– Сны, кошмары – это игры подсознания. Оно питается только тем, что видело и слышало. Это отражение наших страхов, переживаний, отголоски стресса. Ты получила сотрясение. Потеряла память. Ты много дней боялась нас, ломала себя, чтобы выполнить условия контракта, ты устала и нестабильна. Да, у тебя могут быть кошмары, но они не реальны, Алина. Тебе нужны отдых, нормальная реабилитация и ответы. Твоя сестра не утонула.

– А если это не ее воспоминание, а мое? Если я видела, как она умерла, но забыла?

По глазам Олега я вижу, что он колеблется.

– Может, она тоже влюбилась? Вы отнеслись к ней несерьезно, она что-то сделала. Я все видела, решила отомстить и устроила взрыв!

– Тебе бы книжки писать, – ласково улыбается Долгих. – Слушай, возможно, это действительно травмирующее воспоминание. Из детства или просто что-то из культурного багажа. Но это не значит, что твоя сестра утонула, понятно? И там не ее тело. Скоро позвонит мой приятель, расскажет все о твоей семье, и ты в этом убедишься. Поняла?

Нехотя я киваю, все еще не уверенная, что готова поверить в простое и удобное объяснение.

Сон кажется реалистичным еще и потому что к нему примешивается странное ощущение пустоты внутри.

Словно я и впрямь кого-то потеряла.

– Поедем домой? – спрашивает Долгих. – Хотя нет… давай снимем виллу где-нибудь в другом месте. На пару дней, пока не придешь в себя.

– Нет! – с неожиданной решимостью говорю я. – Действуем по плану. Ищем девушку, выясняем, с кем я была в клубе. И ждем ответа от твоего друга.

– Уверена?

Он многозначительно смотрит на мои трясущиеся руки, и я поспешно прячу их в карманы платья. Детский жест, но мне от него легче.

– Уверена. Мне нужны ответы, ты прав. Любые, даже самые страшные.

– Все будет хорошо.

Если бы только я в это верила!

Когда мы въезжаем в город, я немного успокаиваюсь. Если взять себя в руки и не думать о сне, можно дышать почти ровно. Жаль, не получается не думать совсем. Я с нежностью вспоминаю прошедшую ночь, когда мне не снилось ничего, когда я лежала в чужой постели и чувствовала себя в абсолютной безопасности.

Украдкой я смотрю на Олега. На то, как уверенно и спокойно он ведет машину, на сильные руки, расслабленно лежащие на руле. Должно быть, он был хорошим врачом. Мне почему-то кажется так. От него веет энергией.

– Почему ты перестал оперировать? – спрашиваю я.

– Разочаровался в профессии. В стране. В системе здравоохранения. Хотел жить, а не выживать. Не захотел гробить здоровье ради копеечной зарплаты, понимая, что когда у меня откажут спина, колени и начнется артрит, государство пожелает хорошего настроения и оставит наедине с подачкой по инвалидности. Много причин.