Очень страшно и немного стыдно

– Дело все в том, что проблемы с сохранностью тела начались, когда клиентке исполнилось восемнадцать лет. Эти проблемы были, так сказать, скрытого характера, однако были хорошо известны ей и ее родителям. Кстати сказать, искренним, добрым людям. Но они, так сказать, не отдавали себе отчет в необыкновенной ценности этой особи и не очень-то заботились о сохранности. Общечеловеческая ее ценность была раскрыта для них гораздо позже. – Он вытянул из кармана скомканный носовой платок и вытер уголки высохшего рта. – Наверное, немногие знают, что, в общем, с того времени формально тело находилось дома, однако фактически оно находилось там, где за ним было удобнее всего наблюдать, – в клинической лаборатории, отстроенной при институте, в течение одиннадцати месяцев ежегодно. И только на один летний месяц оно переезжает в курортные зоны, под строжайшим наблюдением. Один раз в год! И все равно даже такая транспортировка сказывается, в общем, на ее состоянии. А потому передача ее даже на короткий срок в какой-то неизвестный дом – даже если и в специально созданную для этого зону – считаю невозможным! Тело покидало лабораторию в исключительных ситуациях.

Председательница попыталась мягко прервать терапевта жестом.

– Дайте мне закончить свою мысль.

– Эдак наше собрание грозит растянуться на годы!

– Ничего, думаю, что люди меня с удовольствием выслушают. Все знают, что сейчас, благодаря работе фотографов, которые научились работать со специальной аппаратурой, тело

доступно миллионам людей. А личное его присутствие в мире совсем не обязательно. Это же не чудотворная икона, в конце концов!

Хлопнуло несколько кресел. Люди, сгорбившись, поползли к выходу.

– Ну-ка, вернитесь на свои места, – прошипела председательница. – И пока не примем решения, уйти никто не сможет! Сколько вам еще нужно времени?

– Думаю, минут восемь, не больше. – Терапевт склеил на лице подобие улыбки.

– Говорите, пожалуйста, по существу

– Я постараюсь. – Терапевт растерялся и заговорил удивительно быстро для своего возраста. В зале захихикали. – Извините, я никак не могу понять, почему кому-то недостаточно фотографий тела. Неужели трудно понять, что тело

должно находиться под неусыпным наблюдением. А если кто-то считает, что фотографий и голограмм недостаточно, так нужно говорить об увеличении их количества.

– Простите, я вынуждена вас прервать!

– Нет уж, извините, я договорю. Это лучшее тело страны, изображение которого постоянно печатается в прессе!

– Все присутствующие здесь это знают! – Председательница топнула от нетерпения ногой.

– Наконец, – и это самое важное, – это изображение, которое экспортируется за рубеж! Как шедевр мирового содружества!

– С этим все согласны!

– Я знаю, что все согласны, но тем не менее вы хотите ее выдать! Вы знаете, что это такое? Это, извините, то же самое, что…

Терпению председательницы пришел конец:

– Присутствующие здесь представители Клинического центра микрохирургии расскажут, какие меры они предпримут, если случится что-либо непредвиденное.

– Вы извините, но, если бы мы были цивилизованной страной, министр здравоохранения, осмелившийся озвучить такое решение, на следующий день подал бы в отставку

– Я прошу вас.

– Вот теперь я действительно сказал все, и добавить мне нечего.

В зале раздались аплодисменты, старик с трудом дошел до своего места, ему помогли сесть.

– Прошу прощения, я хотел бы выступить!

– Да что же это такое, сегодня все норовят влезть вне очереди. Ну хорошо. А это, кто не знает, психоаналитик нашей клиентки. Человек, как и должно быть на его позиции, прозорливый и, я надеюсь, здраво рассуждающий.

– Дело в том, что недавно я наблюдал такой же, как здесь предлагается, выход одной из своих клиенток, так сказать, в жизнь! И хочу я вам сказать, особа вернулась к нам в тяжелом состоянии. Где-то почти около года приходила в себя, проходила так называемый реабилитационный курс и прочее. – Дантист и председательница зашептались, а психоаналитик продолжил: – Совершенно очевидно, что тело будет подвергнуто огромному риску, несмотря ни на какие меры предосторожности. И вообще я не очень понимаю, зачем нам эти дорогостоящие игры, а? Кто-нибудь считал, сколько будет этот выезд стоить?! А ведь кто мешает сделать, например, съемку из дома? А? Более того, я бы сказал, что совету надо подумать о том, чтобы организовать постоянную съемку тела. Но, конечно, не беспокоя его лишний раз. Это возможно. И это разумно. А что касается данной акции – я полностью согласен с мнением терапевта – и категорически против передачи.

Зазвучали возгласы поддержки. Председательнице пришлось напрячь голосовые связки, чтобы их перекричать.

– Благодарю вас! Я полагаю, что все-таки мы сейчас предоставим слово Клиническому центру микрохирургии, чтобы они…

Дальше было видно только, как открывается ее рот, – звук поглощался возмущенным шумом зала. Внезапно в нем пробил брешь писк: