Очень заботливый владелец

Я уже была без ума от Алекса Уинтерса, мужчины-загадки, любителя животных, трепетной души, раненого война в битве за жизнь. А может это и правда была судьба? Ведь мы оба боролись за жизнь, так или иначе.

Мои пальцы скользнули вниз к поясу его шорт, и его живот напрягся, когда он закрыл глаза и издал протяжный стон.

Это было подобно чувственной игре в шахматы: мой ход, его ход. И с каждым ходом мы приближались к матовой ситуации. И я надеялась проиграть как можно быстрее.

Его губы что-то беззвучно шептали мне в шею, целуя ее и спускаясь все ниже и ниже, пока язык не пробежал под воротником моей футболки.

Но я все-таки еще была собой, и моя дочь спала на его диване, всего в нескольких метрах от нас. И мои желания, были сейчас не самым главным.

Я легонько толкнула его в грудь.

— Алекс, остановись.

Он не сразу смог уловить смысл моих слов и интонацию. Его нежелание отрываться от меня льстило, но, когда он без лишних вопросов отпустил меня, он окончательно завоевал мое сердце.

— Кэти не должна видеть нас такими.

Он согласно кивнул, в темноте выражение его лица казалось очень серьезным. Когда он встал, я соскользнула с него, он придержал меня, когда мои ноги коснулись деревянного настила.

Он взял меня за руку, и мы на цыпочках проследовали в гостиную.

Кэти по-прежнему лежала на диване, тихо посапывая, одной рукой она запуталась в одеяле, а другой опиралась на густой мех Стэна.

Его мудрые пожилые глаза следили за нами, когда мы пересекали комнату, но он не двигался. Казалось, что он всем видом говорил нам, что он охраняет ее. И что ее сон в безопасности, пока он здесь.

Кэти крепко спала, и витала где-то далеко от реального мира, поглощенная своими волшебными снами. Так что у меня была свобода действий. Мой материнский инстинкт отступил, так как моей дочери было комфортно, тепло и спокойно.

А вот женский инстинкт...

Алекс чувствовал мое смятение и крепче сжал мою руку, его брови взметнулись в немом вопросе.

— С ней все хорошо, — прошептала я. — Мне просто необходимо было убедиться.

Он улыбнулся, его глаза остановились на моей дочери, затем на Стэне, прежде чем снова овладеть моим взглядом.

— Я...Я х...хочу... Я хочу заняться любовью. Хочу тебя.

Его голос дрожал, но его глаза просто пылали от непреодолимого желания.

— Да, я тоже...

Это все, что я успела произнести, сраженная его восторженной улыбкой, которая, казалось, осветила его изнутри.

Он начал жадно целовать меня, осыпая безудержными поцелуями и прижимая меня к своему разгоряченному телу. И у меня перехватило дыхание, когда он повел меня по лестнице, все выше и выше.

К себе в спальню.

«Я хочу, я желаю, я жажду».

Прохлада белоснежных простыней коснулась моих ног, когда Алекс проводил меня к своей постели, прежде чем запереть за нами дверь. Я потянулась к нему, притягивая ближе. Когда я щелкнула языком возле его шеи, он тихо зарычал в знак одобрения. Затем я начала движение вниз, с жадностью исследуя его идеальное тело, пока не коснулась губами его живота. Он закрыл глаза и сжал свои кулаки.

Пока я продолжала осыпать поцелуями все, что мне было доступно, его пальцы погрузились в мои волосы, нежно поглаживая их до самых кончиков, прилипших к моим щекам. Он притянул меня к себе и, заправив непослушные пряди мне за уши, он поцеловал меня в подбородок, а затем его язык последовал по моей шее, нащупывая учащенный пульс, а затем его рот стал действовать все грубее.

Я извивалась, и он немедленно скользнул ниже к месту между шеей и плечом, покусывая кожу, что заставляло меня вздрагивать. Он тихонько рассмеялся, уткнувшись носом в мою футболку. Затем резко выпрямился и приподнял меня над кроватью так легко, словно он поднимал ребенка, а не девушку, которая весит почти шестьдесят килограмм.

Его желание доминировать поразило меня. И да, определенно возбудило. Такого я не ожидала. Еще одна скрытая сторона загадочного мужчины, который медленно снимал с меня одежду.

Он притянул мою грудь к свои губам, исследую каждый миллиметр вокруг, покусывая соски, но эта боль приносила только наслаждение.

Я потянулась к его шортам, которые распирало от возбуждения, и он оттолкнул мои руки, но сделал это не раньше, чем я ощутила пульсирующий ствол под тонкой тканью.

— Но я хочу...

Никак не отреагировав, он прошелся своим ртом вдоль моих ребер и живота до бедер, а затем широко раздвинул мои ноги и прижался лицом к моему бугорку, его язык, столь сдержанный во время затянувшихся молчаний, теперь буквально терзал меня. Его загорелые руки сжимали мои бледные бедра, а щетина царапала их внутреннюю часть.

Недели сдержанности, месяцы потребности, годы ожидания. Мое тело буквально вспыхнуло, словно извержение вулкана, будто лесной пожар, мчащийся по засушливым просторам. Я сжала губы, в попытках сдержать стоны в возвышающейся тишине, когда он приближал меня к пику.