Очень женские дела. Пора покончить с многовековым табу

Кое-кто скажет, что я необъективна и сгущаю краски, что объясняется моим повышенным интересом к проблеме, – своего рода профессиональная деформация. Не стану спорить. Но, раз уж в соответствии с требованиями искусства кино я должна идентифицировать себя с одним из персонажей, мне хотелось бы, чтобы занимающий меня мотив в нем хоть как-нибудь звучал. Мне хотелось бы, чтобы героини фильмов хотя бы иногда попадали в такие же ситуации, в какие в жизни попадала я, потому что – спасибо вековому табу! – у меня было слишком мало возможностей с кем-нибудь поговорить об этом начистоту. Ни для кого не секрет, что масскультура для многих из нас служит чем-то вроде психологической отдушины, в чем отчасти и состоит ее притягательность: она позволяет нам воскликнуть: «Ну надо же! А я думала, что такое случается только со мной!»

Мне хотелось бы, чтобы у героини фильма, переживающей драматические события, некстати началась менструация, и я могла бы посмотреть, как она с этим справляется. Мне хотелось бы, чтобы в любовных сценах тоже иногда возникало это обстоятельство. Мне хотелось бы, чтобы, если нам показывают ванную комнату героини, на полке у нее не только стояли духи и кремы, но и лежала пачка прокладок. Чтобы в магазине она кидала в тележку в том числе упаковку тех же прокладок или тампонов. Чтобы тема месячных хотя бы изредка всплывала в разговорах персонажей: например, чтобы героиня, которой предстоит трудный день (в офисе, в стане врага или на космической орбите), могла бы пожаловаться, что сегодня у нее, как назло, болит живот. Короче говоря, мне хотелось бы, чтобы тема месячных не была полностью исключена из контекста художественного произведения, но в то же время не превратилась в какой-то вызов.

Совсем не обязательно раздувать вокруг этого целую историю. Революция в умах произойдет не благодаря тому, что мы начнем снимать фильмы и сериалы, сюжет которых построен вокруг женской менструации. Но сколько можно игнорировать эту часть нашей реальности? Достаточно просто пару раз упомянуть, что в тот или иной момент героиня неважно себя чувствует, потому что у нее месячные. По моему убеждению, только так мы добьемся того, чтобы изменилось отношение к менструации и общество научилось воспринимать ее как рядовое, чтобы не сказать банальное, явление и перестало видеть в ней повод для жгучего стыда.

Художественные фильмы и сериалы служат не только для нашего развлечения – они оказывают заметное влияние на общество. Сегодня, например, на экранах появляется все больше актеров-трансгендеров (хотя раньше их роли исполняли актеры, которые сами трансгендерами не были), и, что еще более важно, они воплощают образы не только комичных персонажей, дающих обильную пищу для издевательств («Ты что, правда с ней целовался? Да ты хоть знаешь, что она вообще-то мужик?»).

Зрителю-трансгендеру не просто приятно видеть на экране таких же, как он, людей, – это дает ему надежду на то, что общество сделает еще один шаг вперед по пути толерантности. Звезды экрана обладают огромной властью над публикой: когда они высказываются в защиту тех или иных ценностей, люди к ним прислушиваются. Конечно, это далеко не единственный способ совершить переворот в коллективном сознании, и к процессу должны подключиться СМИ и представители гражданского общества, но то, что это делается, – уже неплохо.

То же самое относится и к другим темам, требующим общественного внимания, например культурному, сексуальному и физическому разнообразию, но главным образом – к темам, которые на протяжении долгого времени были абсолютным табу, как все та же менструация (вот мы к ней и вернулись).

Кое-кто наверняка мне возразит: нет, с менструацией дело обстоит совершенно иначе. Это, во-первых, слишком интимная, а во-вторых, слишком кровавая тема. Но послушайте, давайте все-таки не терять чувство реальности. Каждый из нас знает, что, включи мы телевизор в любую минуту дня или ночи, и наверняка наткнемся на ту или иную кровавую сцену: то в кого-то стреляют, то кому-то отрубают голову, то кого-то пыряют ножом; мы видим на экране людей, у которых кровь течет из носа, из рассеченного лба, из раненой руки или ноги… Мы видим сцены военных сражений, геноцида, убийств и самоубийств, не говоря уже о жестоких, до крови, драках. На нас буквально обрушиваются потоки гемоглобина.

Почему же в мире, столь лояльном к виду этих жутких картин, нельзя показать три капли крови, выделившиеся из вагины? Да и не надо никому показывать никакую вагину (хотя наше телевидение не имеет ничего против «обнаженки» как таковой, к тому же, подчеркну, на 90 % – женской)! Но если мы с восторгом глотаем картины самого жестокого насилия, с какой стати нам пугаться безвредной менструальной крови? Разве в этом нет противоречия? Кстати сказать, я говорю это как яростная поклонница фильмов в жанре хоррор – но тем сильнее мое разочарование.