Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно

Но особенно сильно отразилось введение волочной «уставы» на положении господарских крестьян. Волочная «устава» не только упразднила окончательно крестьянское землевладение, существовавшее и развивавшееся фактически с давних времен в господарских доменах, но целым рядом предписаний затянула крепко узы крестьянской неволи. В прежнее время члены многолюдных крестьянских семей сплошь и рядом покидали свои отчины в господарских имениях, уходили на сторону и становились вольными «похожими» людьми. Волочная «устава», как уже было указано, предписывала многолюдные крестьянские семьи и товарищества расселять в господарских же имениях. Таким образом, прекращалось выделение из крестьян-отчичей вольных «похожих» людей. В прежнее время господарский крестьянин-отчич, «непохожий» человек, продав свою отчину и посадив на своем месте другого тяглеца, становился вольным «похожим» человеком. Волочная «устава» прекращала и этот выход на волю. Крестьянин, продавший свое «домовство» на волоке, посадивший на своем месте другого, не мог уже идти куда вздумается, но должен был осесть либо в господарском месте, либо в господарской волости на пустой волоке. В том случае, если бы такой волоки не оказалось, крестьянин, взяв от уряда удостоверение, что он вышел, осадив волоку, должен был идти в другую господарскую же волость и там искать себе место для поселения. Таким образом, и по отношению к господарским крестьянам приобрел полную силу тот же самый принцип личного прикрепления, какой уже давно действовал относительно частновладельческих крестьян. Волочная «устава» повторила предписания первой «уставы» Сигизмунда Августа о том, чтобы беглые и самовольно ушедшие господарские крестьяне непременно отыскивались урядом и осаживались на пустых волоках даже в тех случаях, когда их засевки и все «домовство» были отданы другим крестьянам.

Если увеличилась крестьянская неволя, то зато челядь невольная приблизилась в своем положении к крестьянству. Волочная «устава» совсем не знает челяди, состоящей на иждивении двора. Литовское правительство уже и раньше сознавало всю дороговизну содержания рабов, подневольный труд которых не оплачивал этого содержания. Поэтому уже первая «устава» Сигизмунда Августа предписывала державцам следить за тем, чтобы челядь зарабатывала свой хлеб. Теперь челядь совсем исчезла из состава населения господарских дворов, но зато появились огородники,

которым нарезалось обыкновенно по три морга земли и которые обязаны были работать один день в неделю на барщине (женщины обязаны были работать шесть дней в лето на жниве или полотье). Эти огородники несомненно образовались из дворной челяди и малоимущего крестьянства. Наряду с другими разрядами тяглого населения они стали облагаться «податками» на нужды государства и таким образом оказались уже в ведении государства.

С введением волочной «уставы» последовал и ряд других больших перемен в жизни господарских крестьян. Волочная «устава» перетасовывала не только земли и угодья крестьян, но и сами поселения. Согласно ее требованиям, усадьбы крестьян должны были идти прямою линией через среднее поле волок, которые имели вид расположенных рядом прямоугольников, разделенных на три части («реза»). Насупротив должны были идти такою же прямою линией гумна, так что образовывалась прямая широкая улица. Селения должны были выходить многодворные. Так как существовавшие дотоле мелкодворные и разбросанные селения не подходили к этому типу, то приходилось переселять крестьян. «Устава» предписывала ревизорам назначать места для поселений, а уряд должен был настойчиво («с пильностью») понуждать крестьян к переселению на эти места.

С раздачею определенных и точно обмежеванных участков прекращалась для крестьян та вольная эксплуатация пустых земель и угодий, которая практиковалась в предшествующее время. В прежнее время крестьяне нередко брали пустовщины пахать «с позему» или «за поклоны». Волочная «устава» запретила раздавать пустые волоки на этих условиях, а непременно на службе. Прекратилась возможность делать «приробки» в господарских пущах, косить сено, бить зверей, ловить рыбу и т. д. так же свободно, как было раньше. Волочная «устава» обставила все это ограничениями и условиями. «Приробки» можно было иметь в «застенках», но за определенную плату; косить сено там же, но за определенную плату; бить зверей можно было только на собственных волоках, но не в господарской пуще, вследствие чего крестьянам, имеющим там «входы», запрещалось брать с собою оружие и собак; рыбу можно было ловить крыгою, удою, бреднем, трегубицею, обором и другими малыми сетками, но не езами. «Устава» предписывала все «входы» до пущ и лесов, озер и рек, забиванье езов, дерево бортное, сеножати и другие «пожитки» на господарских грунтах сдавать господарским подданным, а не кому иному, «на цыншах и платах», но не за «вкупы и поклоны».