Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно

Литовские паны пришли в сильное негодование, когда узнали о королевском универсале 12 марта. По слухам, дошедшим до Люблина, двое из них намеревались ехать в Крым поднимать на Польшу татар. Но литовская шляхта не разделяла воинственного пыла своих магнатов. Для нее стала невыносима и одна война с Москвою, и она чуть не повально уклонялась от несения ее тягостей. Без сочувствия же и содействия шляхты магнатам нечего было и думать о борьбе с Польшею. Для борьбы, конечно, потребовалось бы увеличить наемное войско. Между тем ресурсы литовского скарба были исчерпаны до крайности. В марте 1569 г. подскарбий земский Великого княжества Павел Нарушевич писал королю, что на скарб пришли «потребы великие а кгвалтовные», как-то: снабжение всем необходимым украинных замков, расплата со служебными людьми, пушкарями, фурманами и т. д., а между тем в скарб не поступает никаких доходов, и он не знает, откуда достать денег; для удовлетворения государственных нужд он, подскарбий, позаложил все свои имения, набрал в долг денег по распискам и теперь не может расплатиться со своими кредиторами. Надо сказать, что подскарбий земский в то время был уже настоящим министром государственных имуществ и финансов, которому даны были большие полномочия, большая власть (по привилею 10 марта 1566 г.). На него возложена была обязаность принимать от местных урядников платы и пожитки с господарских замков и дворов, мест и волостей, равно и со всех мытных комор, на основании особых реестров. Вместе с тем подскарбию дано было право налагать секвестр на имения тех старост, державцев и тиунов, городничих и других местных урядников, которые растратят господарские доходы или не внесут их в срок. Подскарбию поручено было всеми способами стараться о расширении и приумножении господарских пожитков, заводить, например, лесные работы в господарских пущах, развивать торговлю продуктами господарских имений, устанавливать с доклада господарю натуральные и денежные поборы с населения господарских имений и т. д. Ему предписано было объезжать господарские имения и осматривать ведущееся в них хозяйство, а местным урядникам – старостам, державцам, тиунам, справцам пожитков и дворов господарских – вменено было в обязанность давать подскарбию обо всем ведомость и отчет, слушаться и подчиняться его суду по жалобам на них господарских подданных. Определено было затем, что льготы и уменьшения в податях и пошлинах будут производиться впредь только по усмотрению подскарбия земского, и никакие льготные листы не будут выдаваться из канцелярии без его ведома. Подскарбий получил право выбирать и устанавливать мытников, и сам господарь обязался не раздавать мыт в аренду или «к верной руце» помимо лиц, избранных подскарбием. Мытникам вменено было в обязанность не выдавать никому денег по «квитам» господаря и панов-рады без листов подскарбия земского за его подписью, и подскарбий получил право не принимать в отчет выданных без его разрешения сумм. Подскарбию же дано было исключительное право судить мытников по должностным злоупотреблениям и неисправных отставлять и заменять другими лицами. Подскарбий земский получил в свое заведывание и «мынцу» Великого княжества вместе со всеми «справцами» и слугами монетной мастерской, и господарь обязался никому не поручать этого дела помимо подскарбия земского. Помощники подскарбия – скарбный и писари скарбные – обязаны были слушаться во всем подскарбия, ничего не делать в скарбе без его ведома и разрешения, не выдавать и не принимать денег и отчетов, не выдавать квитанций и т. п.; эти урядники могли получать отставку и заменяться другими лицами только по представлению подскарбия земского. Но вся эта централизация управления государственными имуществами и финансами, как оказалось на деле, мало помогла Литовско-Русскому господарю. Война оказалась бездонною пропастью, которая поглощала все текущие и будущие поступления казны и которую нельзя было заполнить никакими усилиями административной техники и хозяйственной сообразительности и предусмотрительности. Находясь в крайности, подскарбий просил короля разрешить ему заложить какое-нибудь из господарских имений, находящихся в его держании. Король разрешил ему «завести» часть этих имений, но ненадолго, так как и без того уже большая часть господарских имений «для великих потреб земских заставлена и заведена». Скарб не мог расплатиться даже со скарбным Иваном Семеновичем Зарецким и братом его Зиновием, которые, добывая для него деньги, пришли сами в великие долги. Господарь выручил их тем, что выдал им 5 апреля «железные листы», коими отсрочивал взыскание с них всяких долгов на три года. Скарб недалек был от полного банкротства вследствие отдачи в залог большинства господарских имений, вследствие общего экономического расстройства, вызванного войною, при все большем и большем увеличении расходов. При таких обстоятельствах самостоятельность государства, его честь и достоинство могли быть сохранены, да и то не наверное, только дружными усилиями и жертвами со стороны землевладельцев Великого княжества. Магнаты готовы были нести эти жертвы, ибо здесь замешаны были их существенные интересы. Но шляхетская масса не обнаруживала уже к тому готовности. По сведениям, дошедшим до поляков, «шляхта римской веры» удержала своих магнатов от разрыва с Польшею и настояла на посылке в Люблин послов для переговоров с поляками. Магнаты должны были смириться и исполнить ее желание.