Очерк о родном крае (СИ)

- Нет, - мотнул он головой, - это дальше.

Марек не уловил, как и куда они переместились, у него почему-то возникло стойкое ощущение, что по однообразной кафельной плитке просто сполз вниз блик от лампы дневного света. Правда, помещение сузилось и обзавелось гробами. Дешевый аттракцион, быстрые перемены, впрочем, Марек не удивлялся. Смерть пропитывала его.

Стол здесь был один.

Андрей лежал на нем, до плеч укрытый ветхой серой простыней, с коленом видимым в прореху.

Марек боялся, что лицо брата будет жутко разбито винтовочным, в упор, выстрелом, но оказалось, что с ним уже поработали - зашили рану, исправили, где можно, форму - силиконом, гипсом, искусственной кожей. Даже трупную синеватую бледность замазали телесного цвета кремом. Брат лежал, будто спал.

Мареку сделалось дурно.

А тот, белобрысый, подумалось ему, наверное, что-то жрет, пьет, гадит. Ему хорошо. И сержанту тому хорошо. Живые.

Ненавижу.

Это было ясное и очень странное чувство. Яркое. Сильное. Жуткое. Доведенный до кристаллизации концентрат. Совершенно новое ощущение.

Воздух, воздух!

Даже в Меркенштадте, когда его чуть не зарезали, в запоздалом выбросе адреналина он не испытывал ненависти к подкараулившему его у двери в квартиру наркоману. Было возбуждение и нервная реакция. И облегчение: жив, сука, жив! - едва темная фигура, убегая, проломилась сквозь кусты с его бумажником.

Сейчас это казалось не важным.

Он понял, что не успокоится, пока хотя бы не посмотрит в глаза солдату, выстрелившему в Андрея. Просто посмотрит. Возможно, через прицел. Возможно, держа палец на спусковом крючке. Без жалости.

Ни хрена вы не разбираетесь в русской душе, господин Сельматри! Ни хрена.

Интересно, он хоть осознал, что натворил, этот мальчишка? Или потом держал Дину и ждал своей очереди? И в свою очередь...

От боли в стиснутых зубах Марек выплыл из тьмы сознания. Рядом, кроме Свиблова, обнаружился Дима и еще двое одинаково мрачных ребят. Один, помладше, с прядью высветленных волос, зеленел на глазах.

- Пошли пока, - сказал Дима, похлопав Андрея, словно прощаясь, по плечу.

- Куда? - спросил Марек.

- Андрюху сейчас вымоют да оденут, я взял чистое от вас.

- А потом?

- Повезем его к вам.

Все вместе они выбрались на воздух. Парень с прядью сразу исчез за углом - через секунду оттуда донеслись протяжные, горловые звуки.

- Ботинки не запачкай! - крикнул Дима.

- Сын? - спросил Марек.

- Младший. Александр. - Дима притянул к себе второго парня. - А это - старший. Максим.

- Пап, - отпихнулся парень.

- Да ладно.

Дима покопался в карманах и выудил упаковку 'дирола', выдавил в рот розовую подушечку, принялся жевать.

Дождь утих. Темное варево грозы отползало к югу.

- Как там митинг-то? - спросил Дима щелкающего зажигалкой Свиблова.

- Нормально, - не сразу ответил тот.

- Из администрации кто вышел?

- Поляков из МВД. Пообещал беспристрастное расследование. Успокаивал как мог. Клялся-божился, просил не нагнетать.

- И что дальше?

Свиблов оглянулся на Марека.

- Разошлись. Я дал команду. Но народ взвинчен.

- Нужный градус, Александр Михайлович? - спросил с усмешкой Дима.

- Да ни хрена у нас не готово! - надвинулся на него Свиблов. - Получится, кто в лес, кто по дрова. Кто координировать будет? Средств связи - с гулькин нос! Выучки у большинства - ноль! Две боевые группы на город! А у них - две механизированных роты, это двести шестьдесят человек личного состава, плюс рота обеспечения, плюс смешанная миротворческая рота, и в тридцати километрах - неполная танковая рота, кажется, восемь 'леопардов'. Что мы будем делать с 'леопардами'?

- Жечь, - ответил Дима.

- Чем?

- 'Корнетами'.

- Их всего два.

- Нормально.

Свиблов дернул плечом.

- И четыре ракеты.

- Этого хватит. Точки я уже присмотрел. Оператором встану я и Максим. Я его натаскал. Наведение лазерное. Километрах на двух гарантированно пару шлепнем.

- Их восемь.

- И что, все живые, на ходу?

- Не знаю.

- Думаете, не зассут после того, как мы парочку приложим?

- Ничего я не думаю! - раздраженно ответил Свиблов.

Дима помрачнел.

- То есть, с Москвой глухо?

- Не успевают они.

Из-за угла, вытирая рот ладонью, вышел Александр.

- Проблевался? - спросил Дима.

- Да, - кивнул парень.

Скрипнула дверь, на пороге возник знакомый уже санитар.

- Готово, - сказал он. - Только машину ближе к выходу подгоните. С той стороны, там грузить удобнее.

- Хорошо.

Дима трусцой побежал к видавшему виды темно-синему минивэну, приткнувшемуся к 'аузику', как к собрату. Сыновья остались его ждать. Свиблов и Марек за санитаром вернулись в холодные недра морга.

Санитар сунул в руки Мареку журнал.

- Здесь расписаться бы. И паспортные данные.

- У меня европаспорт.

Санитар махнул рукой.

- Пишите.

Марек, склонившись, вывел подпись.

- Документы. Свидетельство о смерти, - санитар выдал ему бумажку с фиолетовой печатью морга. - Претензий не имеете?

- К вам? - спросил Марек.

- К моргу.

- Нет.

- Вот карточка. Похоронное бюро. Свяжетесь, они организуют похороны. Ребята хорошие.

Марек посмотрел в запавшие глаза санитара.

- Вы знали его? - спросил он.

- Кого? - моргнул санитар.

- Андрея.

- Нет, я все время здесь.