Очерки бытия российского (СИ)

Цикличность развития цивилизаций и культур народов мира была подмечена ещё древними греками. Европейскими историками XVIII-XIX столетий это явление обсуждалось активно. В динамике эволюции культур выделяли периоды стабильного развития исторических процессов, которые сменялись процессами взрывного характера. Эпохи начинаются с хаоса и заканчиваются хаосом. Именно в периоды хаоса в наиболее наглядном виде проявляется многообразие сил, задающих динамику самоорганизации структур вновь зарождающегося общества. Это заметил историк Т. Грановский (1813-1855), проявлявший больший интерес к переходным процессам становления новых формаций обществ, более наглядно выявляющих спектр сил их формирующих.

(Раздел 1). В своих философских работах начала XX-го столетия А. Уайтхед ввёл понятие менталитета структурных элементов Природы, состояния которых определяют ритмы их функционирования. Эти ритмы "входят в структуру всего организма и тем самым меняют структуру зависимых (организмов), последовательно доходя до его исходных элементов. Этот принцип имеет абсолютную универсальность и ни в какой степени не специфичен только в отношении живого" - писал он. [5].

В своем труде, посвящённом истории Флоренции, Макиавелли убеждал, что "в истории каждого отдельного государства действуют те же законы, что и в истории всего человечества: народам нельзя избежать судьбы своей, им даны моменты развития и гибели, через которые они должны пройти. Гениальность правителей, как и чистота нравов народа, могут отсрочить гибель, но отвратить её не могут". Макиавелли принимает общество изначально как скопление люда разного рода и племени (фаза ассоциации), объединяющегося под гнетом нужды вокруг отдельных наиболее сильных личностей (диктаторов); потом из этой среды возникает аристократия (фаза синкретизма), как наиболее энергичная и целенаправленная его (общества) часть. Аристократия со временем коррумпируется и становится всем в тягость; потом следует демократия (фаза распада), из которой в конце концов вновь возникает диктатура, затем монархия, и так далее. Многие историки связывают такое видение с сильным влиянием в его время античной греческой философии. Но, "как и всегда, после возрастания богатства, торговли, промышленности незаметное сразу уравнение и смешение (демократия) и, наконец, почти всегда неожиданное, внезапное падение", - писал К. Леонтьев (1831-1891), который в плену древней греческой философии не был.

Ряд историков Запада XIX-го столетия подметили сходные закономерности динамики истории Древнего Мира и современности. "Везде, - писал известный немецкий историк и философ Г. Гервинус (1805-1871), - мы замечаем правильный прогресс свободы духовной и гражданской, которая сначала принадлежит нескольким личностям, потом распространяется на б`oльшее их число и, наконец, достигается многими. Но потом мы снова видим, что от высшей точки этой восходящей лестницы развития начинается обратное движение просвещения, свободы и власти, которые от многих переходят к немногим и, наконец, к нескольким".

(Раздел 2). Предвестником распада Древнего Египта (период XX династии) был период смешения культур, вызвавший всеохватывающие чувства беспокойства, потерянности и агрессивности. Произошло то, что папирус описывает следующим образом: "Списки отняты, писцы уничтожены, каждый может брать зерна, сколько захочет. Подданных больше нет, страна вращается как гончарный круг: высокие сановники голодают, а горожане вынуждены сидеть у мельницы; знатные дамы ходят в лохмотьях, они голодают и не смеют говорить... Рабыням дозволено разглагольствовать, в стране грабежи и убийства... Никто больше не решается возделывать поля льна, с которых снят урожай; нет больше зерна, голодные люди крадут корм у свиней. Никто не стремится больше к чистоте, никто больше не смеётся, детям надоело жить. Рождаемость сокращается. Страну грабят несколько безрассудных людей царства. Начинается эра господства черни, она возвышается над всем и радуется этому по-своему. Эти люди носят тончайшие льняные одежды и умащают свою плешь мирром... Своему богу, которым ранее не интересовались, они теперь курят фимиам". (Д. Брестед).

( Раздел 3). "Мир бесконечен, и Бог тысячелик. Я поклонялся всем ликам; но истинный - неведом. Иудея говорит,что лик его - мощь и пламя гнева; Египет, что лик его - Солнце в лике Сфинкса и Ястреба. Но Иудея - это горючее Мертвое море, Египет - могила в пустыне. И храмы Солнца ныне пусты и безмолвны. Тогда Греция снова послала поэтов и философов искать Бога. И они пошли в Сирию и Александрию, и среди смешавшегося человечества зачалось смутное и радостное предчувствие нового рассвета. Впервые случилось, что завоеватель мира не дерзнул покорить мир богу своей нации. И всемирная монархия, смешав человечество, распалась. (Бунин. "Море Богов").