Очерки японской литературы

Целый ряд авторов, строго говоря, почти ие задаются никакими особыми целями. Для них достаточно просто по­казать найденный ими любопытный сам по себе п заслу- живающий литературной обработки исторический мате­риал. Если угодно, их цель — воспроизвести по возможно­сти честно, без всяких обработок родную историю, где бы центр тяжести в ней пи лежал: в персонаже ли, в собы­тиях или просто в историко-бытовой обстановке. Этот сорт авторов с историей никак «ие мудрит». Их задача — про­стая художествепная реконструкция прошлого. Таково, на­пример, огромное большинство пьес вышеназванного драматурга Окамбто Кидб. Он довольствуется тем, что рас­сказывает на драматическом языке какое-нибудь истори­ческое происшествие, иногда просто анекдот, стараясь как можно лучше передать само событие и подлинный «дух эпохи». Такова его упомянутая пьеса «Оноэ и Идахати», в которой он старается добросовестно проследить дальней­шую судьбу низведенных в разряд нечистых париев двух преступных любовников — бывшего самурая Идахати и бывшей же куртизанки Оноэ. Они разлучены: он отдан в одну общину париев, опа — в другую. Он, благодаря своему решительному нраву и привычке властвовать, быстро приобретает влияние на этих отверженных и занимает наиболее почетное для них положение, получает место главного палача. Неукротимый по природе вообще, а теперь вдобавок еще ожесточенный жизненной неудачей, самурай с наслаждением пригвождает ко кресту приговоренных, пригвождает тем способом, который был тогда принят в японской практике: привязанного ко кресту преступника пронзали со всех сторон дротиками и таким образом при­гвождали к дереву. В положении отверженного развивают­ся окончательно и прочие его преступные инстинкты; он идет на новое преступление: похищает городскую девуш­ку, убивает все еще любящую его, по мешавшую ему в новых похождениях Оноэ, обкрадывает свой родной дом, пока наконец не попадает в руки полиции. Вся пьеса точ­но передает не только то, что содержится в том судебном деле 1746 года, но и другие сохранившиеся свидетельства об этом персонаже, ставшем потом, как это ни неожиданно, известным музыкантом-флейтистом. В сущности, пьеса есть сценически рассказанная биография Идахати без вве­дений какой бы то ни было социальной темы, осуждающего или оправдывающего вмешательства автора и т. п. Рас­сказ — по возможности самый добросовестный — о проис­шествии ради самого происшествия.