Очерки истории Франции XX–XXI веков. Статьи Н. Н. Наумовой и ее учеников

По свидетельству полковника Хауза[67]

, на одном из совещаний союзников (30 октября 1918 г.) Клемансо месте с британским премьер-министром Дэвидом Ллойд Джорджем и главой итальянского правительства Витторио Орландо заявили ему, что «Четырнадцать пунктов» не согласовывались с ними, а смысл и цели многих из высказанных Вильсоном тезисов им «просто не понятны». С самого начала Клемансо открыто демонстрировал, что не поддерживает идею отказа от тайной дипломатии: «Я не могу дать согласия на то, чтобы никогда не заключать особых или тайных дипломатических отношений какого-либо рода». В штыки глава французского правительства воспринял и американские предложения по ограничению вооружений и нескрываемый антиколониализм, звучавший во многих выступлениях президента США. Лидеров Франции и Великобритании беспокоили и заявления Вильсона наподобие следующего: «Мне приносит удовлетворение то обстоятельство, что, если нужно, я смогу обратиться к народам Европы через головы их правителей». На совещании 30 октября полковник Хауз, видя недовольство руководителей ведущих государств Антанты различными пунктами американской программы, открыто объявил им, что отказ от заключения перемирия на предложенных Вильсоном принципах сорвет переговоры с Германией и США будут вынуждены обсуждать этот вопрос непосредственно со странами Четвертного союза. «Это будет означать сепаратный мир между Соединенными Штатами и Центральными державами», – возмутился Клемансо; «Возможно», – ответил полковник. «Мое заявление, – телеграфировал он президенту, – произвело на присутствующих разительное впечатление». Разрыв отношений с Вильсоном, воспринимаемым европейским обществом в качестве лидера мирового либерализма, оставил бы неизгладимый отпечаток на политической карьере премьер-министров стран Антанты. Кроме того, прекращение сотрудничества с США серьезно затронуло бы их благосостояние, в частности Франции, полагавшейся на американскую военную помощь и финансовую поддержку в период восстановления. Европейские политики отнеслись к «Четырнадцати пунктам» со скепсисом, но вместе с тем осознавали их идейную силу и воздействие на народы воюющих государств, а также претензии Вильсона на единоличное лидерство в послевоенной системе международных отношений. Даже склонный к сотрудничеству с США Ллойд Джордж назвал американские предложения «очень туманными» и «очень опасными»

[68]

.

В отличие от руководителей европейских стран Антанты, перед которыми открывалась перспектива «решать судьбы мира» с учетом гегемонистских притязаний США на роль политического лидера и «высшего арбитра» в международных делах, население ввергнутых в Первую мировую войну государств однозначно положительно прореагировало на американскую «Программу мира».