Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

После отзыва Ахмерова в Москву основная тяжесть получения разведывательной информации легла на плечи руководителя «легальной» резидентуры — Г.Б. Овакимяна, талантливого советского разведчика.

Гайк Бадалович Овакимян находился в Соединенных Штатах с 1934 года под прикрытием работника Амторга и аспиранта Нью-Йоркского химического института. Ранее он вел разведку в Германии и зарекомендовал себя как умелый сотрудник. Им были привлечены к работе с советской резидентурой ценные источники информации, которые длительное время передавали документальные материалы.

Он родился в 1898 году в крестьянской семье. Получил хорошую общеобразовательную подготовку, окончив МВТУ и защитив докторскую диссертацию в области химических наук. Знал немецкий, итальянский и английский языки.

Энергичный и решительный, Овакимян приобрел в США новые многочисленные источники информации. Его целеустремленность и умение убеждать привлекали к нему все новых помощников. Приобретенные Овакимяном источники добывали документальную информацию о технологии переработки сернистой нефти, производства смазочных масел и авиабензина, синтетического каучука, полиэтилена, о некоторых видах боевых отравляющих веществ, красителях в оборонной промышленности, о новейшем химическом оборудовании, о достижениях радиотехники и о многом другом.

Овакимян доложил руководству внешней разведки, что он принимает необходимые меры для выполнения заданий, но не хватает сотрудников для обеспечения возросшего объема разведывательной деятельности.

Центр откликнулся на просьбу резидента и командировал в Штаты Семенова и Ершова, имевших инженерную подготовку. Имея тщательно отработанную легенду, они поступили в аспирантуру Массачусетского технологического института. Однако необходимо было время, чтобы они ознакомились с обстановкой, приобрели профессиональные навыки и смогли включиться в разведывательную работу. В то же время Центр требовал от Овакимяна, не снижая результативности в работе, свести встречи со связями до минимума, повысить уровень конспиративности во всех звеньях резидентуры.

В отдельные дни Овакимяну приходилось проводить до десяти встреч с различными агентами, и он возвращался домой полностью измотанным. Это неизбежно притупляло бдительность.

В начале 1941 года Овакимян был задержан американской контрразведкой во время получения документов от агента «Октана» и оказался в тюрьме. Агент, с которым резидент работал, проявил малодушие: во время одного из приступов мучительного страха он явился в ФБР и признался во всем.

Надеяться Овакимяну было не на что, разве что на чудо. И оно произошло: после нападения Германии на Советский Союз разведчик был освобожден из тюрьмы по указанию президента Рузвельта и выехал на родину. Отчитавшись о проделанной работе и обстоятельствах провала, пережив объяснения с Берией, едва не закончившиеся арестом, Овакимян, тем не менее, остался в центральном аппарате разведки, стал начальником отдела, потом заместителем начальника разведки. В 1947 году при реорганизации разведки Овакимяну в результате бюрократических проволочек долгое время не могли подобрать соответствующую должность. Утомленный и раздраженный этой волокитой, он подал рапорт об отставке. «Пусть уходит, — пренебрежительно сказал Берия. — У нас таких много». Так закончилась карьера разведчика экстракласса.

С весны 1941 года к исполнению обязанностей руководителя «легальной» резидентуры в США приступил В.М. Зарубин. Имея солидный опыт работы в Западной Европе и Китае, он столкнулся в Америке с новой для него обстановкой, в которой надо было спокойно разобраться. Но необходимого времени для этого у него как раз и не было. Зарубин не сразу сориентировался в особенностях работы американской резидентуры, перед которой Центр выдвинул новые требования и задачи. Жена Зарубина Елизавета Юльевна, талантливая разведчица, помогала мужу как можно скорее войти в курс многочисленных и разнообразных дел. Безотлагательного решения требовали связи, с которыми до своего задержания работал Овакимян. Из 35 активных агентов по согласованию с Центром решено было законсервировать 21. Мера вынужденная и малоприятная. 14 информационных источников Василий Михайлович поручил заботам молодого перспективного разведчика Семенова. Не многовато ли для молодого сотрудника? ФБР вело плотное наблюдение за ним, стремясь блокировать его деятельность. Но неутомимого, энергичного, смекалистого Семенова это не обескураживало, и, когда требовалось, он осторожно и аккуратно уходил от наружного наблюдения. Делалось это только в необходимых случаях, чтобы не спровоцировать ФБР на принятие более крутых мер.