Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

— Нам предстоит, господин министр, обсудить важную проблему улучшения отношений между Финляндией и Россией с учетом складывающейся в Европе, и особенно в ее северной части, обстановки. Я наделен для этого исключительными полномочиями моего правительства.

— Не сомневаюсь в этом, иначе вы бы не пожаловали в мой кабинет.

— Господин министр, непреложным условием таких переговоров должна быть их абсолютная тайна.

— Нельзя не согласиться и с этим, тем более если с вашей стороны последуют конкретные предложения.

Беседа была не из легких. О многом Ярцев должен был временно умалчивать.

Ярцев сообщил: в Советском Союзе убеждены в том, что Германия вынашивает настолько далеко идущие планы против России, что представители экстремистски настроенной части германской армии могут осуществить десантную высадку на территории Финляндии для последующего нанесения удара по Советскому Союзу. Советскую сторону интересует возможная реакция финнов в случае возникновения подобной ситуации. По мнению советских компетентных органов, Финляндия могла бы ответить на нарушение ее нейтралитета практически двумя путями.

— Не знаю, достоверны ли ваши источники. Но с интересом ожидаю услышать, что вы приписываете нам, финнам.

— Только то, что вытекает из конкретных и проверенных фактов. Прежде всего, можно предположить, что Финляндия, превратно истолковывая свои национальные интересы, выступит вместе с Германией и не будет препятствовать развертыванию военных действий со своей территории против Советского Союза.

— Продолжайте, я слушаю вас.

— Не буду делать тайны из того, как Россия поступит в jtom случае. Вы понимаете, господин министр, что я анализирую возможные варианты развития событий.

— Я ценю вашу откровенность, господин Ярцев. Что же нас ожидает впереди?

— Хочу вас заверить, что в России не будут сидеть сложа руки и ждать, когда немецкие воинские части появятся под Ленинградом. Советскому правительству ничего не останется, как бросить свои вооруженные силы как можно дальше, в глубь территории Финляндии, и там развернуть оборонительные бои против немцев.

— Малоприятная перспектива.

— Но, господин Холсти, Финляндия, возможно, пожелает оказать сопротивление высадке немецкого десанта. В этом случае советское правительство окажет всяческую поддержку. Например, Россия выделит необходимую экономическую и военную помощь, примет на себя обязательства вывести свои вооруженные силы с финской территории по окончании войны. При развитии политического сотрудничества между обеими сторонами Советский Союз мог бы серьезно расширить двусторонние экономические связи. Он располагает практически неограниченными возможностями закупать в Финляндии ее промышленную продукцию, в особенности целлюлозу, а также сельскохозяйственные товары для снабжения в первую очередь Ленинграда.

— Весьма заманчиво, господин Ярцев, но вы не учитываете внешние обязательства Финляндии перед ее друзьями, соседями и симпатизирующими странами.

— Наши предложения не наносят ущерба третьим странам. Напротив, они нацелены на укрепление мира в регионе.

— Понимаете ли вы, господин Ярцев, что у финнов есть свой внешнеполитический курс, проводимый нынешним правительством? У вас должны быть очень веские аргументы и конкретные предложения, чтобы заставить финнов пересмотреть внешнюю политику страны.

— Я не закончил, господин министр. Известно, что с начала 30-х годов в Финляндии поднялась волна «лапуаского движения» — финской разновидности фашизма. В его программу включены антисоветская демагогия, агитация за создание «Великой Финляндии», в которую войдут Ленинград и вся Карелия. Всякие попытки советской стороны к улучшению отношений с Финляндией члены «лапуаского движения» встречают враждебно. Не исключаете ли вы, господин министр, что финские фашисты способны поднять мятеж и сформировать новое прогерманское правительство, которое окажет поддержку планам и намерениям немцев? Достаточно лишь небольшой утечки информации о наших переговорах, чтобы фашистские элементы в Финляндии и их друзья за рубежом попытались организовать путч.

— Вы в этом уверены?

— Это все, что я пока могу сказать, господин министр иностранных дел. Готовы ли вы продолжить переговоры по затронутым мною вопросам, не обращаясь к полпреду Деревянскому и первому секретарю Аустрину?

— Господин Ярцев, — Холсти слегка прикрыл глаза, — я не могу самостоятельно принять решение о продолжении переговоров, не получив санкции моего президента. Я доложу ему о нашей беседе. Но предварительно хочу задать уточняющие вопросы.

— Господин министр, уточнять детали имеет смысл только в том случае, если появится уверенность, что правительство Финляндии будет придерживаться нейтралитета и не откажется от предлагаемой помощи СССР.

Холсти еще прикидывал, как задержать Ярцева и получить от него более полную информацию, но разведчик прервал его размышления.

— Господин министр, начинать надо с главного, с сути вопроса, а детали мы позднее подробно обсудим. Я не говорю «прощайте», господин Холсти, я уверен — до скорой встречи.