Очерки истории российской внешней разведки. Том 5

На пересечении сквера с небольшой улицей к ним подошли двое полицейских и стали расспрашивать, кто они и что тут делают. Ситуация для двух приятелей, несмотря на всю ее внешнюю безобидность, оказалась критической. Один из них был сотрудником резидентуры внешней разведки СССР, а другой — важнейшим агентом резидентуры Гаем Берджессом. Чемоданчик Берджесса был до отказа наполнен секретными документами МИД Великобритании, которые тот принес для передачи советскому разведчику.

Берджесс спокойно посмотрел на «бобби» и кивком головы показал на чемоданчик:

— Вас это интересует?

— Именно это, — ответил один из полицейских.

Берджесс спокойно поставил чемоданчик на колено и открыл его. В нем была кипа бумаг. Полицейский поморщился, небрежно перевернув пару листов, сказал, что все в порядке и что господа могут идти.

Гай вел себя, как будто ничего не произошло, а у разведчика в это время сердце оборвалось. Из-за нелепой случайности мог произойти провал, который привел бы к аресту источника и международному скандалу. Но все обошлось.

Как выяснилось позже, полицейские в этом районе охотились за воришками из числа работающих на близлежащих предприятиях, которые выносили с работы в сумках и чемоданчиках инструмент и дефицитные детали. Этот случай стал уроком на будущее, и способ передачи документов пришлось изменить.

Происшедший случай на Гая Берджесса заметного впечатления не произвел. Он продолжал оставаться спокойным и уверенным в себе. Поток информации от него не только не уменьшился, но и еще больше возрос. В это время он работал в МИД, имел доступ к важным документам и, кроме того, мог получать интересную устную информацию, поддерживал связи с высокопоставленными особами и чиновниками, занимавшими крупные посты в государственном аппарате Англии.

До прихода в МИД Берджесс работал в радиокорпорации Би-би-си, а в 1940 году был принят на работу в разведку — МИ-6. Его направили в отдел, который занимался диверсионной работой. Там он стал инициатором создания диверсионной школы и был одним из ее руководителей. В школе готовили диверсантов из бельгийцев, норвежцев, французов и людей других национальностей.

Не без помощи Берджесса в школу в качестве инструктора был зачислен Ким Филби. В дальнейшем он перешел на более ответственную работу в СИС и сделал там блестящую карьеру. Берджесс же вскоре завершил службу в разведке. Основной причиной явились личные качества Гая, которые не соответствовали службе в разведке. Он не соблюдал субординацию, нарушал дисциплину.

После увольнения из МИ-6 Берджессу через свои связи удалось устроиться на нештатную работу в контрразведку — МИ-5. В его задачу входило оперативное обслуживание личного состава европейских правительств в изгнании, находившихся в Лондоне. Берджесс вербовал агентуру в их среде и через нее выявлял профашистски настроенных лиц, немецких лазутчиков, получал данные о деятельности этих правительств. С некоторыми своими агентами он поддерживал оперативный контакт до конца войны.

Работа Берджесса была для советской разведки очень важна. Хотя он не был штатным сотрудником контрразведки, у него была возможность добывать информацию о деятельности этой спецслужбы, общаясь с ее сотрудниками, среди которых были руководящие работники.

Но работать с ним резидентуре было нелегко. С одной стороны, он был грамотным, умным и инициативным человеком, с другой — весьма расхлябанным, вел образ жизни, типичный для английской «золотой молодежи».

Работавший с ним на начальном этапе разведчик-нелегал Арнольд Дейч так характеризовал его: «Он пришел в компартию на основании теоретического изучения марксизма. Очень образован и начитан, но поверхностен. Язык хорошо подвешен, и говорит он охотно и много… Очень важно, чтобы наши работники, которые будут с ним связаны, знали, что они должны быть во всех отношениях примером для него. Ему нужна безусловная строгость, авторитет и принципиальность. Необходимо все время обучать его правилам конспирации».

Сотрудники резидентуры, и прежде всего резидент Горский, старались всеми силами привить ему необходимую аккуратность, подтянуть дисциплину. Даже такой момент, как одежда, которая раньше отличалась определенной небрежностью, теперь выглядела на нем достаточно строго, что для государственного служащего играло немаловажную роль.

Разведчики научили Берджесса правилам и приемам разведывательной работы, соблюдению норм конспирации, и он стал полноценным источником важной политической и военной информации.

В 1941 году Берджесс вновь возвратился на работу в Би-би-си и был принят в редакцию, которая отвечала за проведение дискуссий. Он многое сделал для организации дебатов, вовлекая в них известных специалистов в области политики, экономики и культуры. Он умудрялся брать интервью у людей, подойти к которым не могли многие опытные журналисты. Ему даже удалось пробиться к Черчиллю и провести с ним беседу. Премьер-министр похвалил Берджесса за ум и находчивость и высказал пожелание побольше иметь в области политики таких талантливых молодых людей.