Очерки лондонских нравов

Среди минутной остановки разговора въ уличную дверь раздается робкія стукъ и возбуждаетъ общій вопросъ: «кто тамъ такой?» Двое дѣтей, стоявшихъ у окна, помѣщаютъ тихимъ голосовъ, что «это бѣдная тетушка Маргарита». Дядюшка Джоржъ выходитъ изъ комнаты, чтобы съ радушіемъ встрѣтить новаго гостя. Бабушка принимаетъ серьёзный видъ, въ ней является особенная принужденность: Маргарита вышла замужъ за бѣднаго человѣка, безъ согласія своей матери, мало того, что бѣдность сдѣлалась ея удѣломъ и обратилась въ наказаніе за ея проступокъ, — она покинута сердечными друзьями и исключена изъ общества самыхъ близкихъ дорогихъ родственниковъ. Но наступили Святки, и, подъ благотворнымъ вліяніемъ ихъ, гнѣвъ, боровшійся въ теченіе года съ лучшими чувствами, долженъ растаять, какъ таетъ полу-образовавшійся ледъ подъ лучами утренняго солнца. Правда, родителю нетрудно въ порывахъ гнѣва произнесть угрозу на непослушное дитя; можно ли допустить развиться этому гнѣву до такой степени, чтобы въ минуты общей радости и веселья рѣшиться изгнать свою дочь изъ отцовскаго дома, въ которомъ она проводила подобные праздники въ теченіе многихъ лѣтъ, постепенно переходя изъ юности въ дѣйственный возрастъ и потомъ почти незамѣтно обращаясь въ прекрасную и умную женщину. Видъ справедливой строгости и холоднаго упрека, который бабушка принимаетъ на себя, страшить бѣдную преступницу; а когда сестра подводитъ ее, блѣдную и унылую — не отъ бѣдности, которую она могла перенести, но отъ сознанія въ пренебреженіи къ ней — холодный видъ бабушки становится невыносимъ. Наступаетъ минутное молчаніе; бѣдная дочь вдругъ вырывается отъ сестры и, рыдая, бросается на шею матери… Отецъ поспѣшно выступаетъ впередъ и хватаетъ руку ея мужа. Друзья окружаютъ ихъ съ выраженіемъ искренняго чувства и въ семейномъ кругу снова водворяется счастіе и pадость.

Что касается до обѣда, то онъ усладителенъ, въ полномъ смыслѣ этого слова; все идетъ прекрасно, всѣ въ хорошемъ расположеніи духа, всѣ расположены дѣлать удовольствіе другъ другу и быть довольными. Дѣдушка со всѣми подробностями разсказываетъ о покупкѣ индѣйки и незамѣтно предоставляетъ бабушкѣ разсказать о томъ, какъ покупалась эта птица въ былыя времена, что и исполняется съ величайшей аккуратностью. Дядюшка Джоржъ, разсказываетъ анекдоты, разрезываетъ дичь, пьетъ вино, шутитъ съ дѣтьми, подмигиваетъ кузинамъ, — словомъ сказалъ… восхищаетъ всѣхъ своей любезностью и радушіемъ. Наконецъ въ столовую входитъ толстая служанка съ гигантскимъ пуддингомъ, украшеннымъ огромной вѣткой мирты, и тогда поднимется такой смѣхъ, шумъ, хлопанье маленькими, пухленькими ручками и топанье ногами, это наступающее волненіе только и можно сравнить съ восторгомъ, которымъ встрѣчается и провождается удивительный подвигъ вливанія зажженаго рому въ рождественскіе пирожки! А потомъ десертъ! вино! шутки! Развѣ это ничего не значитъ? А прекрасные спичи, которые говоритъ, и восхитительныя пѣсни, которые поетъ мужъ Маргариты! Онъ употребляетъ всѣ усилія, чтобы показаться пріятнымъ человѣкомъ: и оказать свое вниманіе бабушкѣ. Даже дѣдушка не только споетъ свою, любимую пѣсню, но поощряемый единодушнымъ encore, появлется, по, принятому обыкновенію, съ новою пѣсенкой, которую никто еще, исключая развѣ бабушки, не слышалъ. Молодой проказникъ кузенъ, находившійся у стариковъ въ опалѣ, за извѣстныя имъ шалости, доводитъ всѣхъ до судорожнаго смѣха пѣніемъ самыхъ необыкновенныхъ и нигдѣ еще не слыханныхъ комическихъ пѣсенъ.

Вечеръ проходитъ такимъ образомъ въ шумной радости, пробуждаетъ въ душѣ каждаго и, чувство любви къ ближнему и укрѣпляетъ доброе расположеніе въ сердцахъ на цѣлый предстоящій годъ.

III. НОВЫЙ ГОДЪ

Вслѣдъ за Святками наступленіе Новаго Года составляетъ въ семейномъ кругу самую пріятную годичную эпоху. Надобно замѣтить, что между ними есть довольно скучный классъ людей, который вступаетъ въ Новый годъ съ такой глубокое грустью, какъ будто присутствуетъ въ качествѣ главныхъ траурныхъ ассистентовъ при погребеніи стараго года. Съ своей стороны, мы считаемъ пріятнымъ долгомъ проводить старый годъ, улетающій отъ насъ на крыльяхъ вѣчности, и встрѣтить зорю Новаго года съ восторгомъ и радостью. Вѣроятно, въ теченіе минувшаго года съ каждымъ изъ насъ случались такія происшествія, на которыхъ мы оглядываемся съ улыбкой пріятнаго воспоминанія, съ чувствомъ сердечной благодарности. Почему же не встрѣчать и Новый годъ съ полнымъ убѣжденіемъ въ его снисходительность?

Такъ, или по крайней мѣрѣ такъ, мы смотримъ на этотъ предметъ. Съ этимъ взглядомъ и съ чувствомъ глубокаго уваженія къ старому году, послѣднія минуты котораго улетаютъ отъ насъ съ каждымъ словомъ, которое мы пишемъ, — мы располагаемся передъ каминомъ на канунѣ новаго года и пишемъ эти строки съ такимъ веселымъ лицомъ, какъ будто ничего особеннаго не случилось, да и не должно случиться къ нарушенію нашего душевнаго спокойствія.