Очерки неформальной социотехники

Большую часть строения 2 занимал детский учебный компьютерный центр. Это было поводом для того, чтобы среди прочих: хиппи, рок-музыкантов, бардов, реставраторов, зарождавшихся политических движений, кооператоров, МЖКшников, диссидентов, почитателей Толкиена и… (список сокращён на два порядка) тусовались неформальные педагоги-новаторы. Именно там авторы впервые услышали термин «социотехника». Полуофициально это называлось СПО «Радуга». Символическое слово — много цветов спектра, а СПО некоторые расшифровывали как «социально-педагогическое объединение», другие как «строительно-педагогическое объединение». Рожбуль и его люди, дела и подвиги достоин настоящей энциклопедии кто бы только написал её наконец… Один из авторов был там сам, и впечатления его маленький и субъективный фрагмент большой мозаики.

Выглядело это примерно так. Приходит незнакомый человек с улицы. Ему говорят: «Здравствуйте. Хотите чаю?» Дежурные из коммуны (практически они в этом доме на Рожбуле и жили) готовят чай. И беседуют. Как зовут, могли и вообще не спросить — пока не захочет человек и сам не скажет. Если человеку нужна вписка (ночлег, жильё на сленгах большинства неформалов), она обычно там же и реализовалась. В вечно недоремонтированном доме был большой запас туристского снаряжения: среди прочей деятельности «Радуги» была организация детских палаточных лагерей. Снаряжения там хватало для леса человек на 50–70, а для дома, когда можно лечь на одну палатку и укрыться другой больше. Фактически были моменты, когда в этом доме одновременно кратковременно вписывалось до сотни иногородних. Чтобы получить вписку на одну ночь, достаточно было продемонстрировать, что ты не будешь нарушать очевидных правил пить, употреблять наркоту и т. п. Чтобы задержаться, требовалось большее.

Вписка — типичное свойство точек потоков. Это не означает, что любой пришедший автоматически получает приют — это же не ночлежка. Потому и ведутся разговоры, иногда за чаем, иногда и без него. Признали за своего, так и угол, и спальничек найдётся, нет — так могут и от ворот поворот указать. Приглянулся человек может, не то что ночь, а неделями жить. Но если человек хочет осесть на месяцы и более, то только если включится в один из проектов данного места. А это всегда не только один клуб, но и информационный центр многих систем клубов.

Стены были замаскированы объявлениями о делах в разных концах Москвы, области и тогда ещё Союза, дела обсуждались и за чаем. Например, типичным и постоянным делом коммуны была помощь детям-инвалидам, постоянным подшефным был Загорский (ныне Сергиев-Посадский) детский дом — учреждение не призрения, а социальной реабилитации и науки, центр уникального передового в мировом масштабе достижения советской педагогики и психологии: в нём слепоглухие (!) дети обучались и воспитывались до состояния трудоспособных личностей. Поток людей ездил туда практически каждый день, со всплесками в выходные. Основное занятие: помощь в ремонте детдома и человеческое общение с этими детьми. Среди висящего на стенах был плакат с дактильным алфавитом, желающих тут же за чаем могли ему обучить. Феноменальным социотехническим опытом была организация потока добровольцев, когда рожбулевцы расклеивали прямо на вокзалах в районе касс и электричек на Загорск объявления типа «Кто хочет помочь детскому дому? Сбор у электрички на Загорск в…». Создание флэш-групп начинались ещё по дороге. Приезжающие в детдом самотёком попадали в малый филиал «Радуги» в котельной, с процессами чем-то похожими, но более жесткими: у человека ещё в чаепитии спрашивалось, что он умеет делать, желательно по строительным или хозяйственным специальностям. Если подходящей работы не находилось, его направляли на неквалифицированную. Тусовщиков, приезжавших в Загорск пообщаться просто так, быстро, аккуратно и тонко вытесняли. В Загорске был свой хозяин, принимающий всю эту команду энтузиастов — Апраушев (выполнял такую же роль, как в Танаисе — Чеснок). Пока он руководил детским домом, тот являлся ярким центром неформалов и их жизни. С его уходом неформальная жизнь в детском доме захирела.

Как уже отмечалось, сильные неформальные клубы не избегают тусовок, но тщательно следят за их пропорциональным соотношением со старожилами собственного клуба. Если численность тусовки становится слишком большой, её частично мягко вытесняют, вновь сокращая соотношение до нужной пропорции. Человеческий фактор для подобных точек — одно из главных условий существования, многое зависит от лидера точки, его опыта, интуиции и стремлений.