Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г.

14 октября 1919 года

Глубокоуважаемый Александр Сергеевич!

Податель сего, состоящий при мне генералом для поручений полковник Артифексов ознакомлен мною с содержанием настоящего письма и может, ежели Вы этого пожелаете, подробно доложить Вам по всем затронутым здесь вопросам.

В связи с намеченным на 24 октября созывом кубанской Краевой Рады, группой членов Рады, сознающих необходимость создания на Кубани твердой власти, предположено внести на утверждение Краевой Рады проект изменений существующей ныне конституции. Сущность этого проекта уже обсуждалась мною с Константином Николаевичем Соколовом в бытность мою в Ростове 9 октября. Отнюдь не посягая на широкую автономию края, проект этот имеет целью предоставление выборному атаману действительной сильной власти, делая его в то же время ответственным перед главным хозяином края – Краевой Радой. Основные положения проекта следующие:

1. носительницей высшей власти в крае является Краевая Рада. Власть законодательная и исполнительная осуществляется войсковым атаманом и назначаемым им краевым правительством. При этих условиях институт Законодательной Рады является излишним и упраздняется;

2. на время созыва Краевой Рады власть полностью переходит к ней. Краевая Рада созывается и распускается указом атамана обязательно раз в год, в определенное время, на определенный срок (по окончании полевых работ) и, кроме того, может быть созвана и распущена в любое время соответствующим указом атамана. Кроме атамана, никто созывать Раду не может (отменяется созыв по заявлению определенного числа членов самой Рады);

3. атаман назначает лиц на все военно-административные и гражданские должности в крае, ему же принадлежит право амнистии;

4. проект отвергает необходимость создания отдельной Кубанской армии. Вместе с тем, дабы в случае нового порядка вещей атаман и его правительство могли бы действительно продуктивно работать на пользу края и воссоздания России, признается совершенно необходимым проведение в жизнь главным командованием нижеследующих мер:

1. уплата в определенный срок денежного долга Кубани и своевременная уплата впредь за сырье и предметы продовольствия, отпускаемые Кубанью;

2. передача Кубани дела продовольствия Кавказской армии;

3. прекращение действий в пределах Кубани реквизиционных и ремонтных комиссий, передача войску лошадей, уже закупленных в его пределах ремонтными комиссиями;

4. установление права войска на получение определенной части захваченной Кавказской армией военной добычи;

5. откомандирование в распоряжение войска всех казаков из некубанских войсковых частей, учреждений и организаций;

6. воспрещение впредь принимать в неказачьи войсковые части и учреждения кубанцев – офицеров и казаков без согласия войскового штаба;

7. предоставление войску права призвать на службу в ряды кубанских частей иногородних Кубанской области, не призванных еще, по 99 год включительно, а из призванных уже – тех эвакуированных, кои находятся ныне в Кубани.

Как командующий Кавказской армией не могу со своей стороны не признать, что боеспособность армии в полной мере зависит от проведения в жизнь указанных мер.

Приезд на Кубань генерала Шкуро в период созыва Краевой Рады чрезвычайно нежелателен, его поведение может лишь дискредитировать в глазах населения армию, и я убедительно прошу Главнокомандующего принять меры к удержанию генерала Шкуро на фронте.

В заключение прошу распоряжений генералу Тихменеву о заготовке потребного числа эшелонов для переброски по первому моему требованию на ст. Пашковская одного полка конницы с одной батареей. Пользуясь затишьем на фронте, я, по соглашению с войсковым штабом, наметил отвод поочередно для отдыха на Кубань части армии. Первые части намечены к отправке на днях, и я очень бы желал, чтобы они успели прибыть на место ко дню открытия Рады для участия в имеющем быть параде. Вторая просьба обеспечить связь штаба армии с войсковым, установить возможно срочно аппарат Юза в Екатеринодар. Заключение Ваше по затронутым здесь вопросам прошу вручить подателю сего, полковнику Артифексову, возвращающемуся в Царицын.

Прошу принять уверение в моем глубоком уважении и искренней преданности.

П. Врангель